Острый взгляд опаленого.
Щелк.
Белок правого глаза почти не виден за алой мутью лопнувшего капилляра.
Щелк.
— К сверхам, — пожал плечами седой, уже выскребший все что оставалось в банке, — там и скажут, что делать дальше.
Очередной щелчок зажигалки сопровождается плевком. Слюна с шипением исчезает в пепле костра.
Огневик. Слабый. Максимум — неуправляемый шарик с кулак. Уже поехал.
Поехавший.
Захотелось улыбнуться.
У магов, в особенности у специализирующихся в одной области новичков, в каком бы измерении они не обитали есть одна крайне неприятная для окружающих черта. Не особо разбирающиеся в тонкостях колдовского искусства назовут это "зазвездился парень". Холод в общении с немагами, демонстративное презрение и подобие маниакальной фазы возникающей на почве своих возможностей, пусть даже и весьма скромных. Возможность щелчком пальцев зажечь огонь — это уже круто и ставит человека на совершенно другой уровень, чем простого смертного. Они начинают упиваться властью, постепенно теряя границы человечности. Некроманты могут часами любоваться смертью в ее изначальном виде, пироманты наблюдать за танцем огня и так далее. Каждая секунда в подобном искусственно вызванном трансе либо углубляет их знания в излюбленной стихии, либо кислотой разъедает психику, все дальше и дальше отдаляя их от реального мира.
Отличный кандидат на роль источника энергии для первого Дикаря. Смерть любого живого существа, помимо души, выбрасывает в эфирное пространство сгусток энергии. Если человек умирал долго и мучительно, либо же корчился от дикой боли, энергии становится в разы больше. А если все вышеперечисленное происходило от дара колдуна получаемое значение можно умножать в двое.
"Больше душ в тело. Мне нужна магия. Нужны демоны."
Если этот приверженец фаер-шоу окончательно съедет с катушек и прикончит всех здесь присутствующих энергии вполне хватит на все того же Дикаря. Или парочку чахлых бесов. Или свору мелких зверодемонов.
По сравнению с Неспящими Легионерами, легионы которых раньше повиновались ему, это просто грязь под подошвами сапогов, но на что-то более мощное пока что замахиваться просто глупо и небезопасно.
Одержимые и мимики, брат. Нам нужны они.
" Они будут нужны, когда доберемся до кого-то выше прапорщика. Зачем мне марионетки, не имеющие никакой власти и годные только на пушечное мясо?"
Мы не можем рисковать. Твари не похожие на людей могут вызвать преждевременную панику.
"Ты Серых видел? Спишут на их новый вид. И ты сам говорил, что можешь прятать их в Чертогах."
Могу, теоретически. Когда будет достаточно сил. Но создавать ты их должен в реальном мире. Представь реакцию смертных, если они увидят это все?
" Убьем их."
Тебе несколько сотен лет, почему ты не обдумываешь результаты собственных действий? Мы слишком слабы, брат.
" Я устал ничего не делать. Я устал от покоя в своей башне. Я устал от Островов. Я хочу убивать. Я хочу снова быть королем миров. Я хочу вести армии в битву. Я хочу стать самим собой прежним."
Некоторые люди не меняются, сколько бы времени не прошло.
Солдатня поднималась на ноги.
Седой засыпал костер землей, после чего, поправив карабин на плече, пошел дальше по траншее. Пацан, все еще косясь на трупы, до этого плохо различимые во тьме, поспешил за ним.
Кроули замыкал процессию, следуя за глазастым.
Шли медленно, вслушиваясь в утреннюю тишину. Точнее тишиной это можно было считать только в сравнении с тем, что было вчера. Кое-где были слышны одиночные выстрелы, стоны раненных, надрывные хрипы умирающих, мат, крики, ор и лязг металла. Выжившие стекались в сторону наиболее безопасного, по их мнению, места в этом филиале Ада.
Помнишь Матерей?
Внезапный вопрос заставил споткнуться об чей-то раскроенный топором череп.
"Допустим."
Матерей он действительно помнил, такое дерьмо невозможно забыть.
Громадные, вздувающиеся изнутри влажные туши, покрытые отвратительной слизью. Несколько сотен крошечных глаз по всему монструозному телу, массивные многосуставчатые лапы, оканчивающиеся зазубренными лезвиями когтей и грызущаяся свита мелких тварей, не отступающих от своей госпожи ни на шаг.
У соседа Кроули, зарившемуся на его золотые шахты, было штук десять подобных отродий. Чтобы завалить олну такую потребовался Рыцарь и четыре развитых дьявола и то при очень удачном стечении обстоятельств.