Конечно, визиты на квартиру Дэмерона не приносили ему радости, но к ним он относился теперь почти философски: покорно принимал неизбежное, не забывая ввернуть какую-нибудь колкость в адрес работы Роуз.
В этот день он заезжает на объект вечером. С одной стороны, у него просто нет другого свободного времени теперь, когда он работает над новым проектом, с другой — ему хочется быть непредсказуемым и посмотреть, не выдаст ли их бригада какую-нибудь ошибку, сбитая с толку его неожиданным визитом.
У квартиры Хакса встречает подозрительная тишина: ни звуков голосов, ни работающего радио, хотя еще слишком рано для окончания рабочего дня. Он даже не надеется, что ему кто-то откроет. Но все-таки на звонок в глубине помещения отзываются одинокие шаги.
Дверь открывает Роуз.
Хакс не был готов воевать прямо с порога, поэтому сначала молчит.
— А позже вы приехать не могли? — спокойно, но вместе с тем колко замечает она. — Хотя бы на час. Чтобы и меня уже тут не было.
В руках у нее проектная документация.
— Не ваше дело, когда мне приезжать, — рявкает он, проходя внутрь.
Роуз прожигает его своим фирменным взглядом, в котором она так хорошо смешивает презрение и злость. С удивлением Хакс чувствует странное удовлетворение, словно ждал именно этого.
— Где рабочие?
— Отпустила их пораньше, чтобы все еще раз здесь перепроверить.
Хакс не может ничего на это возразить, поэтому просто кривится в ухмылке.
— Надеюсь, ваш приятель По в курсе, как вы здесь справляетесь?
— Мы отлично справляемся, — тихо, но с запалом отвечает она.
Он кивает, никуда не пряча свою тонкую ухмылку.
— Показывайте.
— Осматривайтесь.
Роуз и с места не двигается, и Хакс приступает к проверке. Он неплохо ориентируется и без самого проекта, а попросить тот у нее язык не поворачивается. А ведь она сегодня не в спецовке: на ней все тот же красный топ и джинсы-шаровары с ботинками на платформе.
Хакс останавливается, глядя на улику, указывающую на акт непрофессионализма.
— Не уделите мне внимание? — обманчиво вежливо просит он, наслаждаясь моментом. Это сладкое мгновение, и он надеется еще не раз смаковать его во всех подробностях в своих мыслях ближайшие несколько месяцев.
Роуз подходит, все такая же серьезная и непокорная, и он указывает ей на стык кухонной плитки и ламината.
— Что?
— Вот именно. Что это? Вы действительно использовали здесь порожек?
— А в чем проблема? — спрашивает она, уперев одну руку в бок и задрав голову.
Хакс смеется.
— Я знал, что Дэмерон нанял халтурщиков, но вы еще и умом не блещете.
— Что? — тихо переспрашивает Роуз с угрозой, и интуиция уже сигнализирует ему о неладном.
— Я говорю, — но он не может унять свою заносчивость, — что вы некомпетентны и глупы, раз не знаете, как нужно осуществлять стык напольных покрытий…
И тут она залепляет ему пощечину.
Он растерянно, почти беспомощно хватается за пылающую от звонкого удара щеку и оскорбленно взирает на нее. Но Роуз немедля бьет его его же проектом по другой стороне.
— Ты за это ответишь! — взбесившись и дрожа не столько от боли, сколько от унижения, выплевывает он, бросаясь к входной двери. — Попрощайся с этой работой!
— Проваливай, собака сутулая! — кричит она ему вслед.
Хакс притормаживает, схватившись за ручку, до крайности взбелененный, и оборачивается.
— Стерва!
Роуз, сжав по бокам маленькие кулаки, направляется к нему.
— Крысеныш с зализанными волосами!
— Низкорослое недоразумение!
Конфликт, принявший форму словесной перепалки, неумолимо затягивает его, и Хакс ступает ей навстречу, чтобы своим ростом выбить себе преимущество.
— Высокомерный ублюдок!
— Сука!
— Кретин!
Хакс замолкает, оказавшись прямо перед ее раскрасневшимся лицом, — последнее выпаленное ею слово долетело до него с брызгами слюны.
Бить ее ему не позволяет достоинство, но он бы не отказался придушить эту Роуз. Это он и пытается сделать, бросившись вперед и впившись своими губами в ее.
Роуз и сама пытается лишить его кислорода, вцепившись обеими руками в его волосы и потянув их на себя изо всей силы. Их носы мешают друг другу, периодически лишая то того, то другого кислорода, их зубы стукаются друг о друга, а губы будто соревнуются: кто кого сожрет первым.
Хакс теряет голову. Она стягивает с него пальто. Все происходит слишком быстро.
Но ему хочется ее наказать за те обидные слова и пощечины, хочется… В общем, хочется. И Роуз почему-то ему в этом очень способствует.
Он зол, ох как он зол, так зол, что неуклюже срывает с нее топ, успевая при этом мычать проклятия сквозь поцелуи, а она время от времени вворачивает «Заткнись», пока, например, стаскивает с него пуловер или расстегивает ремень на его брюках.
Каждый пытается оставить право решать и действовать за собой, поэтому их швыряет от стенки к стенке, пока то он, то она пытаются прижать другого к ней, и в конце концов они зажимаются в каком-то закутке в коридоре, где все и происходит.
Семь с половиной минут спустя они сидят на полу, привалившись спинами к стене, и пытаются отдышаться.
Неужели у него так давно не было секса, что он и забыл, что тот настолько восхитителен? Хакс трет вспотевший лоб и смотрит на Роуз. Выглядит она потной и дикой, горячей, одним словом. А что, если дело в ней?
Он так теряется от своей догадки, что даже не знает, что предпринять следующим шагом: позвать ее сегодня же к себе или отказаться от работы с Дэмероном, чтобы больше никогда с ней не пересекаться.
— Блин… — ее тяжелое дыхание звучит еще громче благодаря пустым стенам, — надеюсь, Финн об этом не узнает.
Роуз издает нервный, но далеко не беззаботный смешок, не глядя на него, а Хаксу кажется, будто его без скафандра выкинули в открытый космос.
========== Друг познается в беде ==========
Комментарий к Друг познается в беде
Сказ о том, как дружба проверялась.
Он не написал ей.
Прошел вечер, день, еще один день, но Кайло по-прежнему лишь бестолково смотрит на ее номер в списке контактов и ничего не предпринимает.
Он парализован.
А еще сконфужен тем, что спросил в их прошлый разговор про ее родителей: позже он поинтересовался у Люка, что бы это могло значить, и выяснил, что Рей росла сиротой. И хотя он не мог знать, что такие расспросы для нее неприятны, Кайло все равно ощущает себя ужасно облажавшимся.
Поэтому он не заговаривает с ней, когда она приходит на очередное занятие. Отделывается простым «Привет», даже не повернувшись к ней, и притворяется, что очень занят своим заказом. А ведь Рей, кажется, была готова податься вперед, чтобы остановиться и переброситься с ним парой слов. Но когда он это осознал, шанс был уже упущен, поезд ушел.
Кайло погружается в работу — старается, по крайней мере. Даже в перерывах он не позволяет себе присесть, расслабиться и дать волю мыслям ни на минуту, а вместо этого то и дело наводит порядок на верстаке и в инструментах. На полу под его ногами едва слышно шуршит кудрявая стружка — ее он не убирает, ему по душе ее шушуканье.
До появления в мастерской Рей он работал в фартуке, он и сейчас работает в нем, но не в те дни, когда здесь бывает она. Если бы кто-то спросил, рисуется ли он, Кайло бы совершенно точно отрицал это. Но никто не спрашивает, а сам-то он знает правдивый ответ.
А вот Рей фартука так и не надевает. Он помнит даже, как в первое занятие Люк предложил ей его, но она, не споря, отложила тот в сторону, будто бы с намерением надеть позже, но так и не сделала этого.
Кайло треплет свои волосы со вздохом. Он сделал почти все, что планировал на сегодня. На его рабочем месте идеальный порядок: инструмент к инструменту, все материалы прибраны, чего доселе с ним еще никогда не случалось.
Может, стоит уйти пораньше сегодня? Рей так вообще считает, что он живет в мастерской. Хотя, — Кайло задумывается, — пожалуй, не так уж много у него жизни вне этих стен. Отец умер, с матерью отношения натянутые, друзей, таких чтобы проводить время вместе, у него нет, девушки в его жизни не задерживаются, раздосадованные его нелюдимостью и любовью к дальним пешим походам.