— А ночью сегодня кого селили?
— Если бы селили, куда бы он делся? Здесь бы и был. Никого не селили. Ночь сегодня вообще спокойная была. Я даже вздремнула от безделья. Вон там, у окна, у нас небольшой диван. Ноги, правда, не вытянешь в полную силу, да ничего, и так неплохо! — отрывисто проговорила дежурная.
Вновь пройдя по номеру, Исай в спальне заглянул под кровать, приподнял покрывало, сунул руку под подушку, под матрац и почувствовал, как палец на что-то наткнулся. Протянул руку чуть дальше и ухватил то, что попалось под пальцы, зажал в ладони. Потом вытащил из-под матраца руку, не разжимая ладони, откинул подушку, отбросил покрывало.
За всем, что он делал, дежурная цепко следила. И поправляла то, что он двигал, открывал или трогал, так же поправила и постель после его осмотра.
Чтобы не привлечь внимания дежурной к находке, Исай не разжимал ладони. Вернулся в первую комнату, раздвинул шторы, проверил еще раз окно, огляделся. И пошел к выходу. Дежурная снова задвинула шторы. Он вышел из номера, подождал, когда дежурная закроет дверь.
— Говорила же, — бурчала она себе под нос, — так нет, не поверил.
— Странно, — сухо сказал Исай. — А куда же делась постоялица?
— Ну, какой же ты дубовый! — повысила голос дежурная. — Говорю же, никого не было. Постоялицу какую-то придумал. Ты же во все дырки заглянул. Если бы была, нашел бы. И зачем нам в этот номер селить? У нас вон еще есть пустые номера. Если хочешь, можешь проверить.
Согласившись посмотреть пустые номера, он крепче сжал кулак.
Вернувшись к своему столу, дежурная достала из ящика два ключа и повела Исая за собой. Открыла два разных номера.
Он осмотрел их без особого интереса. После этого направился к лестнице, чтобы спуститься в холл, где нетерпеливо прохаживался по ковру Корозов. Спускаясь вниз, приостановился, посмотрел, что было в ладони, озадаченно сунул в карман и поспешил дальше.
Из-за стойки с любопытством выглядывала Воброва. Около нее стояла сменщица. Оксана что-то негромко говорила ей, передавая смену, и не выпускала из поля зрения Исая.
Он поймал ее взгляд, и она отвела глаза.
Корозов встретил начальника охраны вопросительным взором. Тот покрутил головой, громко произнес:
— Чисто, Глеб. Просто под метелку.
Наступила пауза. Глеб был обескуражен. Не сразу, но твердо выговорил:
— Этого быть не может! Не может быть и все! Она мне сама назначила встречу! Мистика! Шехова нашли мертвым, а ее вообще нет! Не верю, чтобы не приезжала. Зачем бы она звонила мне? К чему устраивала бы такую комедию? Может, я что-то не так понял? Но такого тоже не может быть! Я еще не выжил из ума! И она человек адекватный. Сидеть дома и сообщать мне, что звонит из гостиницы, нелепость какая-то. Ерунда. Чушь полная. Можем это проверить! — набрал домашний номер жены Павла. Ждал долго, потом отключил, сказал. — Не отвечает. Все правильно. Кто может ответить, если она уехала на встречу со мной? — опять глянул на дисплей телефона, полез в его память. — Она утром мне звонила со своего смартфона. Сейчас, сейчас. Так, вот, нашел. Звоню, — ждал, пока компьютер не ответил, что телефон отключен или находится вне зоны досягаемости.
Помрачнев, Корозов пихнул телефон в карман.
Выйдя из-за стойки, Воброва приблизилась к Глебу:
— Моя смена закончилась, Глеб. Теперь все вопросы к моей сменщице. Но я надеюсь, ты убедился, что я тебя не обманула?
— Мистика, Оксана, мистика, — растерянно качнулся он всем корпусом.
— Может быть, над тобой элементарно подшутили.
— В прошлый раз тоже можно было подумать, что подшутили, — сказал он. — А шутка вылилась в труп. Боюсь, как бы и на этот раз чего не произошло. Гостиница у вас весьма, — чуть помолчал, подбирая слово, — специфическая.
— Ничего подобного, — не согласилась Оксана, — самая востребованная в городе, — постояла, ожидая, что он скажет на это, но Глеб молчком отвернулся, она пожала плечами, и направилась к выходу.
— Черт знает что, а не гостиница, — поморщился после ее ухода Корозов, развернулся и тоже двинулся к двери.
Когда сели в машину, Исай вытащил из кармана находку и протянул Глебу:
— Я не стал при всех показывать. Нашел под матрацем. Обшарил весь номер, нигде — ничего, а под матрацем наткнулся. Женский перстенек.