Зозулин подцепил за хвостик крохотную мышку и выудил ее из баночки.
— Ты моя мышка-норушка, — прошептал он ей.
Он испытывал сейчас искреннюю нежность к маленькому зверьку. Аккуратно погладил чудную мышку и даже поцеловал ее в миниатюрную головку.
После чего Зозулин подвинулся к краю кровати и свесил голову вниз. Зад он, наоборот, приподнял и, левой рукой придерживая полиэтиленовую трубку, занес правую с мышкой, которую при этом крепко держал за хвостик, за спину.
В этой неловкой позе, на ощупь, ему с третьей попытки удалось запустить зверька внутрь трубки. Тут же, как только он почувствовал, что мышка провалилась в нее, Зозулин, пользуясь уже обеими руками, крепко завязал трубку в узел.
Теперь наконец стало возможным расслабиться. Назад ходу мышке нету, только вперед.
По зозулинскому замыслу чудесная крошка должна была оказаться через несколько секунд у него глубоко в анале и там, наткнувшись на полиэтиленовую преграду, начать вертеться и бегать взад-вперед, безнадежно пытаясь выбраться из тупика. Это и был тот вожделенный миг, к которому он так подробно готовился.
Ведь в самом деле, уже не тупой механический вибратор, а настоящее, теплое, живое, хоть и крохотное существо окажется внутри него. В определенной непредсказуемости его поведения была своя прелесть, от которой екало сердце, сладостно захватывало дух.
Зозулин даже не загадывал, как долго продлится это тщательно планируемое наслаждение. Столько, сколько он захочет, сколько выдержит.
Пока не прочувствует все до конца.
А потом просто выдернет трубку с этой бедной мышкой из задницы и освободит несчастную пленницу. До следующего раза, конечно.
Вот такой у него был план.
Зозулин вернул голову на подушку и приготовился. Рот у него приоткрылся, скулы свела судорога предвкушаемого удовольствия.
— А-а-а-а-а-а! — вскоре сладострастно застонал он.
Зозулин ни в чем не ошибся. Все получилось так, как он рассчитал.
Странное чужеродное создание — мышка — оказалось внутри него, он ощутил легкое, умопомрачительное движение ее маленьких ножек. Она бешено закрутилась, засуетилась там, и он необычайно остро почувствовал это.
Член у Зозулина внезапно напрягся, уперся в матрас. Он протянул правую руку и крепко обхватил его, не переставая постанывать. Все, что он пробовал до сих пор, не шло ни в какое сравнение с этим невероятным, захватывающим дух наслаждением.
Вдруг Зозулин резко вздрогнул. Что-то сильно кольнуло его там, внутри. Потом еще и еще раз.
Внезапно он в отчаянии понял, что происходит. Это мышка царапала его своими коготками, кусала острыми зубками, прорывая полиэтилен.
Зозулин быстро схватился за завязанный в узел конец трубки и рывком выдернул ее наружу. И тут же в ужасе уставился на нее. Трубка была пуста. На другом ее конце зияла дырка.
Неожиданно Зозулин скорчился и страшно заорал. Чужеродное существо внутри него энергично продиралось дальше по его прямой кишке.
Преодолевая жуткую боль, он сполз с кровати и бросился в туалет, намереваясь энергичными мышечными усилиями исторгнуть из себя крохотную тварь, раздирающую его изнутри.
Но не добежав до двери, снова дико взвыл, упал на колени и почти сразу же ничком повалился на пол, елозя ногами по сбивающемуся ковру.
Почти теряя сознание от адской боли и по-прежнему ежесекундно корчась, Зозулин все же дополз до телефона, набрал 03 и с диким трудом, через слово прерывая себя стенаниями, продиктовал адрес. Объяснять, что случилось, он не стал, несмотря на настойчивые вопросы. Да, собственно, и сил что-либо объяснять не было.
Зозулин положил трубку и заплакал.
Прожитая жизнь короткой кинолентой внезапно пронеслась у него в голове. Она была лишена всякого смысла и заканчивалась, вернее, обрывалась так же бессмысленно.
Зачем он жил?
Для чего появился на свет?
По ногам у него лилась обильно вытекавшая из заднего прохода кровь, из глаз непроизвольно струились слезы.
В очередной раз отчаянно застонав, Зозулин вдруг понял, что все в его прежнем безрадостном существовании было неправильно.
Неожиданно перед ним ясно открылось, как он может изменить свою жизнь, сделать ее нужной, полезной.
В памяти услужливо всплыли стихи, которые он сегодня сочинил в зоопарке: