— Знаешь, Алик, я же рос в деревне. Сюда мы переехали, когда я учился в шестом классе. Я, был «ботаником», такой умненький пай-мальчик. В классе был самым маленьким. До восьмого класса били чуть не каждый день. Нет, не одноклассники. У нас школа была на окрайне, и с утра, возле нее собиралась великовозрастная шпана, которые имели не по одной ходке в зону. Каждый школьник должен был отдать копеечку, которую родители давали на обед. Кто не отдавал, избивали. У меня отец пил, дома иногда и на хлеб денег не было. В один прекрасный день, я не выдержал, отлупил самого борзого. Со мной после этого они здороваться начали. Тогда я понял, что на силу, нужна другая сила. После армии, я уже сознательно пошел в милицию. Хотел, что бы в мире было меньше горя, а надо было идти в киллеры. Отстреливать нашу верхушку в зародыше. В девяностые, начался наш дикий российский капитализм. В обществе поменялось полностью самосознание. Сейчас у молодежи в героях числятся бандиты и воры. Чем дальше, все хуже и хуже. Банды плодятся как грибы. Одну ликвидируем, а на ее месте уже две. Знаешь, какой-то серый сумрак и чем дальше, сумрак все гуще. В милиции профессионалов почти не осталось, кого во время очередной зачистки вышибли, а кто, посмотрев на этот бардак, сам ушел. Кому-то ведь выгодно, развалить спецслужбы. Неужели наверху не понимают, что рано или поздно и их это коснется. Нет ничего страшнее нищих, обворованных, ограбленных людей, которым кроме своей жизни уже и терять нечего.
— Игорь, выкинь это из головы, так недолго до петли или пули. Пошли к Жене, там, наверное, уже все собрались.
В кабинете все не уместились, и инструктаж проводили в актовом зале. Инструктаж проводился недолго. Женя разбил присутствующих на пары, объяснил, кто на какой автомашине едет и вручил конверты с санкциями на обыск и задержание. Искоса поглядывая на Алика с Игорем, оперативники толпой вышли из зала, где остались Женя, Алик, Игорь и четверо следователей, двое из ГОМа и двое из прокуратуры.
— Алик, что по Перекопскому?
— Человеку отзвонюсь, скажу точно.
Алик вышел из зала и прошел в кабинет. Взяв трубку телефона, он набрал номер.
— Михаил, не спишь?
— С вами уснешь, пожалуй.
— Не сердись, сам виноват. Соседи не разъехались?
— Самих не видно, но машины стоят.
— Понял. Ты по тому телефону, что я тебе дал, завтра позвони, вас будут ждать. Сколько их примерно?
— Вчера было человек десять.
Положив трубку, Алик прошел в кабинет начальника отдела, куда переместились присутствующие в зале.
— Женя, их там не меньше десятка. Сейчас отсыпаются.
— Так, нас четверо, вместе со следователем. Человек шесть из СОБРа будет. Думаю, что хватит. Возьмем Газель и УАЗ, а то все не поместимся. Игорь, спустись, скажи парням, что бы оружие получили и бронники. А то опять тупить начнут, что неудобно бегать. Случись что, мне ведь потом перед их матерями и женами оправдываться. Викторович, вы располагайтесь пока у меня в кабинете. Задержанных, все равно не раньше, чем через два часа начнут подвозить. Ты уж тут сам, рукой води. Алик, и ты, не знаю, как тебя звать. — Женя обратился к самому молодому из присутствующих следователей.
— Павел.
— С нами поедешь.
Пока Алик и Женя получали оружие, Игорь зашел в комнату отдыха СОБР. Парни были уже одеты, ожидали команды. Накинув на себя бронежилеты, надев черные вязаные шапочки с прорезями для глаз, взяв из пирамиды автоматы «Кедр», они по одному потянулись к выходу. Все сели в Газель, УАЗ шел налегке. Ехали, каждый думая о своем. На въезде в Сосновку, Алик достал из кармана лист бумаги, на котором Михаил нарисовал схему. На схеме нужный оперативникам дом был отмечен крестиком. Не доезжая дома, автомашины остановились. На улице возле дома, какой-то дедок, одетый в поношенную кроличью шапку, в выцветший полушубок и валенки, фанерной лопатой откидывал снег, выпавший за ночь. Алик вышел из автомашины и подошел к деду.
— Дедуля, ты здесь живешь?
— Нет, милок. Я, здесь за дворника, ну может приколотить какую доску. Они раз в неделю платят. На пенсию нынче не прожить.
— Дома есть кто?
— Не знаю. Я в дом не заходил, но машины во дворе стоят. Наверное, спят еще. У них дело молодое, это уже мне, по-стариковски не спится.
— Дедушка, бери свою лопату и давай отсюда поскорей. Сейчас здесь жарко будет.