– Конечно, – удивился Лёня, – а почему ты спрашиваешь?
– Ты не предлагаешь мне стать твоей женой.
– Ну, я просто думал, что успею… Мы же рядом… А хочешь прямо сейчас… Нина, я люблю тебя и предлагаю тебе руку и сердце!
И они поехали на троллейбусе в загс, чтобы подать заявление. День регистрации был назначен на 12 мая.
Накануне торжественного дня случилась черная горькая ночь от таксистов. Как обычно, в одной из аудиторий 2-го этажа «восьмерки» засиделись приятели.
Утром, часов в 10, раскладушка под Лёней заходила туда-сюда. Ее толкал Француз.
– Солома, вставай. У тебя же сегодня свадьба.
Лёня с трудом заставил себя сесть.
– Пивка бы… Без пива я не смогу жениться.
– Иди к вокзалу, – сказал Игорь. – Там у тоннеля на разлив, говорят, продают. Ребята брали.
Неужто такое может быть!? Это в наше-то время, когда пивзаводы не успевают утолять народную жажду. Но господь, видимо, решил сделать Соломину свадебный подарок: «корова»9 в указанном месте действительно стояла, и доилась она живительной влагой, и народу было немного – 6-8 простых, потрепанных советских людей с бидонами.
Лёня взял поллитровую кружку, граненную, из толстого стекла. Быстро осушил ее. Вторую пил уже спокойнее. О, этот чудесный момент оживления! Не правда ли, пьяницы похожи на фениксов, которые умирают и воскресают вновь? Быть может, люди пьют, чтобы ярче чувствовать и ценить жизнь? Ибо все познается в сравнении. Силы возвращались к Лёне, глаза его приняли более осмысленное выражение. Теперь можно и жениться. И к невесте поспешил он.
Из такси, остановившегося у загса, вышли веселые юноши и девушки. Остальные приглашенные подъехали на троллейбусе. Всего было не более 10 человек. Однако где же тут жених и невеста? Судя по одежде, их тут нет. И все же они здесь, просто она не в белом платье, а он не в черном костюме. Ну, студенты они! Откуда у них деньги!? Да и что наряд! Они молоды и красивы, и одеты скромно, но со вкусом. На ней короткое светло-кремовое платьице, с красными и синими цветами, а на нем черные в полоску брюки и коричневый клетчатый пиджак.
Работник загса произнесла краткую заученную речь и вручила свидетельство о браке. Молодожены поцеловались. Он надел ей на безымянный палец правой руки обручальное кольцо, купленное её мамой, она же ему ничего не надела, так как все по той же причине недостатка средств кольца у него не было. Свидетели и гости поздравили их и выпили советского шампанского, принесенного с собой и поставленного в углу на столик. Работник загса выпить отказалась. Потом свадебная компания отправилась гулять.
Часа два бродили по Комсомольскому проспекту и улице Карла Маркса. Природа, так сказать, соответствовала: весна, солнце, первые маленькие (литл) листочки на деревьях. Иногда останавливались, и фотограф делал снимки. Сфотографировались, например, у танка Т-34, установленного на пьедестал в память о Великой Отечественной войне напротив Дома Офицеров. У этого танка по традиции запечатлевались все молодожены. Да и не было в городе других монументов, кроме него и памятника вождю мирового пролетариата, что возле оперного театра. Так что выбирать особо не приходилось. С другой стороны, завидуют ли пермяки москвичам, которые щелкаются у памятника Пушкину? Ничуть! Ведь что такое Пушкин? Ну, бакенбарды, и всё. А тут – какая башня! Какие гусеницы! Какая пушка! Перефразируя Окуджаву, на фоне гусениц снимается семейство.
Завершилась свадьба в ресторане «Турист», где заранее был заказан стол. Счет договорились оплатить все вместе, и это компенсировало отсутствие подарков, которые гости-студенты не могли себе позволить. Из водок выбрали новую, только что вышедшую марку под названием «Сибирская». И не ошиблись. Она еще не успела угодить в массовый поток халтуры и подделки, и, кажется, действительно была сделана из зерна. Ее можно было пить без закуски.
Пили, закусывали, разговаривали, смеялись, танцевали. В общем свадьба удалась. Вот только с фотографиями не повезло. Фотограф, полузнакомый студент, некто Кучин, толстый, чернявый, брыластый, вызвался изготовить снимки бесплатно (лишь за пленку и фотобумагу нужно было рассчитаться). Лёня и Нина из экономии согласились. И вот, нащелкав множество кадров, Кучин объявляет потом, что пленка засветилась. Так историческое событие навсегда пропало для потомков. Лёня не поверил Кучину. Водка и обиды, претерпеваемые от людей, сделали его подозрительным. Зная, что брыластый толстяк засматривается на Нину, Соломин заподозрил его в нарочитом утаении снимков. Возможно, тот утаил их, как бы мстя за свой неуспех у девушек и пополняя фотоколлекцию красавиц, перед изображением которых он занимается онанизмом.