Кастельно проглотил колкость.
— В молодости каноник Дамьен-Моката был священником одной из лионских церквей. Оказался паршивой овцой, а привычки имел такие, что поверг в ужас весь епископат. Вынужденно сложил сан и стал оккультистом, причем исключительно талантливым. Несколько лет назад мы повстречались, и я стал учеником Дамьена.
Банкир ухмыльнулся.
— Магическая практика весьма содействует успеху в делах, господа. Остальное мне совершенно и всецело безразлично.
Де Ришло скривился и промолчал.
— Большей частью Моката живет в Париже. Мы встречаемся во время... ритуалов, а также видимся в обществе. Точка, период. Это все. Убирайтесь вон.
— Когда виделись в последний раз? — осведомился герцог.
— Сами знаете. Пустошь возле Чилбери. Сорока восьми часов не прошло. Кстати, собрание разогнали вы?
— Конечно, — рассмеялся де Ришло.
— Еще пожалеете, ваша светлость. Слезами обольетесь.
— Поживем — увидим, — добродушно произнес герцог. — А где живет Моката в Париже?
— Не знаю. Мы встречались во многих местах. Иногда у общих знакомых, интересующихся магией. Постоянного адреса, насколько понимаю, у Мокаты нет.
— Адреса знакомых?
— Опоздали. Эти люди как раз на днях уехали в Аргентину.
— Где происходят сатанистские собрания?
— А вот этого уже не скажу.
Де Ришло сделал по-кошачьи мягкий шаг вперед и сильно ткнул банкира пистолетным дулом.
— Хотите, или нет, а придется назвать место, — произнес он ровно и невозмутимо. — И побыстрее, ибо мы очень торопимся.
Однако в этом пункте допроса Кастельно явил упорство немыслимое.
— Хоть бейте, хоть убивайте, не узнаете ничего, — сказал банкир. — Просто потому, что перед отправлением на место каждый из нас добровольно и самостоятельно погружается в гипнотический транс, а просыпается уже по прибытии. Будучи в полном сознании, человек не помнит, каким путем следовал и не представляет, где очутился. Разыгрывать из себя гангстеров и глупо, и бесполезно, ваша светлость.
— Сущая правда, — медленно кивнул де Ришло.
Он постоял в задумчивости, потом спрятал пистолет в боковой карман.
— И все-таки скажете, сударь. Я, видите ли, сам немного умею гипнотизировать. Уж такова нынешняя ваша удача... Сейчас начнем короткий сеанс внушения и воспроизведем в скрытой памяти все подробности позабытого пути.
В первый раз на лице Кастельно появился несомненный испуг.
— Не имеете права, — зашипел он. — Я не позволю! Не получится!
Де Ришло только плечами пожал:
— Сопротивление перципиента несколько затрудняет задачу, но и только. А коль скоро вы сами намерены затянуть время, надо побеспокоиться об определенных удобствах, да и любое нежданное вмешательство исключить. Позвоните сию минуту, вызовите слугу. Скажите, что предстоит очень долгое и ответственное совещание, которого нельзя прерывать ни под каким предлогом.
— А если я откажусь? Или позову на помощь?
Вопросы были совершенно естественны, и герцог лишь вздохнул в ответ:
— Откажетесь — погибнете. Позовете на помощь — погибнете. Пристрелю как собаку. Я пожилой человек, за спиной у меня приятная, интересная жизнь; поэтому стрелять буду сам, и всю вину возьму на себя. Этим джентльменам незачем сталкиваться с французским судопроизводством...
Кастельно поверил.
Придавил кнопку звонка.
Герцог небрежно сунул руку в карман.
— Когда слуга удалится, — хрипло шепнул он Ричарду, — ступайте в холл и садитесь рядышком с Мари-Лу. Никому не позволяйте покидать апартаментов, пока мы не допросим Кастельно. Всем, кто ни позвонит, открывайте сами. Если вдруг объявится Моката — не теряйте ни секунды, не пытайтесь вступать в разговоры. Просто стреляйте — наверняка, несколько раз. Ответственность я действительно возьму на себя.
— Сделаем, ваша светлость, — ухмыльнулся Итон.
Кастельно говорил со слугою ровным невозмутимым голосом. Герцог невольно восхитился выдержкой и самообладанием этого негодяя. Пожалуй, подумалось де Ришло, с перципиентом придется трудновато...
— Рекс, — позвал герцог, едва лишь затворилась дверь. — Сними телефонную трубку. А еще лучше, перережь провод, ибо он, следует полагать, понадобится.
Затем повернулся к банкиру:
— Будьте любезны, расположитесь в кресле. Поудобнее, потому что времени уйдет немало. Сами выбрали сопротивление.
— Ни за что, — прорычал Кастельно. — Вломились, как бандиты, вытягивают сведения угрозами, а теперь еще и пытать собираются! Постыдились бы, ваша светлость!
— Истязания и бандитизм скорее по части вашего драгоценного наставничка, — хладнокровно отвечал де Ришло. — Что касается применения силы, здесь я ни малейших угрызений совести не чувствую. С вашей породой иначе не договоришься.