— Вы действительно верите в то, что говорите? — спросил Рекс без тени насмешки.
— Да. — Герцог ответил немедленно и убежденно. — Даю слово, Рекс, я лично беседовал с людьми, чье здравомыслие и добросовестность не подлежат ни малейшему сомнению, — англичанином, итальянцем, индусом. Все трое, предшествуемые специально посланными проводниками, проникали в потаенную тибетскую долину, горное убежище, где некоторые ламы достигли столь высокой просветленности, что могут произвольно продлевать свою земную жизнь и совершать чудеса, описываемые Библией. Именно там священное пламя истины хранилось на протяжении столетий, надежно хранимое от грубого солдафонского безумия, объявшего современный нам с тобою мир.
— Звучит невероятно, и даже если существуют мистики, достигшие столь небывалой мощи благодаря святости, причем здесь черная магия?
— Покуда будем говорить не о черной магии, одно упоминание о которой кажется тебе смехотворным, но о так называемом Пути Левой Руки. У него тоже имеются адепты и, если святые тибетские мудрецы оберегают и постигают Путь Света, приверженцы Темного Пути... Слыхал когда-нибудь о чудовищном культе ву-ду, возникшем на Мадагаскаре, терзавшем Африку несчетные столетия, распространившимся посредством работорговли до Вест-Индии, да и твоей родной страны, между прочим?
— Слыхивал. Оживление покойников. Делают несчастных мертвецов вурдалаками, или в подобном роде... Негры и поныне дурачатся с этой пакостью в Южных Штатах, — а прикидываются христианами. Только неужели Саймон, образованный человек, серьезно занялся бы всякими дурацкими ву-ду, мумбо-юмбо, или как их там?
— Не в столь примитивном виде, mon ami. Служение злу насаждалось не только неграми, — богатые, образованные, как ты выражаешься, белые люди тоже алчут временами еще большего богатства — или власти. В Париже эпохи Людовика Четырнадцатого, когда средние века остались позади, чернокнижие буквально бушевало. Отравительница Ла Вуазен, как доказали, раздобыла полторы тысячи детей для ужасного аббата Гибура, который приносил малышей в жертву, совершая обряд черной мессы. Он перерезал ребенку горло, собирал кровь в кощунственную чашу, а затем изливал на тело посвящаемого в сатанинский культ. Я говорю об исторических данных, Рекс, — почитай отчеты коронного суда, перед ним предстали двести сорок шесть мужчин и женщин, участвовавших в самой невообразимой дьявольщине.
— Возможно. Звучит устрашающе, но ведь это стряслось невесть как давно.
— Если просишь более современных сведений, вот полностью и неопровержимо засвидетельствованное дело князя Боргезе. Он сдал в долгий наем свой венецианский дворец. Аренда истекала к 1895 году, но обитатели палаццо о том позабыли. Князь объявил о намерении вселиться назад, новые жильцы воспротивились, и Боргезе явился выселять строптивцев при помощи полиции. Угадай, что обнаружили во дворце?
— Бог знает, — помотал головою Рекс.
— Капище, сооруженное сатанистами. Главный зал обустроили на дьявольский лад, затратив, по-видимому, громадные деньги. Стены от пола до потолка обтянули алым и черным бархатом, на окна приспособили тяжелые шторы тех же цветов, дабы отрезать доступ дневному свету. В дальнем конце зала висел гобелен с колоссальной фигурой Люцифера, возвышавшейся надо всем окружавшим. Пониже воздвигли алтарь, полностью оснащенный для совершения адской литургии: черные свечи, сосуды, хрустальные шары — не позабыли ничего. Мягкие коврики, роскошные кресла, шитые алым и золотым, дожидались участников кощунственного действа... Много любопытного сыскалось, лучше и не упоминать за полночь.
Де Ришло ударил по столу стиснутым кулаком.
— Я излагаю факты, Рекс, — факты, слышишь? Голые, достоверные факты, которые могут подтвердить ныне здравствующие свидетели. Невзирая на электричество, поезда, аэропланы, автомобили, несмотря на скептицизм современников, силы тьмы остаются действенными, и находятся извращенные людские натуры, готовые поклониться им ради собственных нечестивых целей. Во всех крупных городах Азии, Европы и Америки. Обеих Америк.
Загорелое лицо Рекса неожиданно побледнело.
— И вы считаете... бедняга Саймон увяз в именно в этой мерзости?
— Считаю? Знаю! Убежден! Не настолько же ты увлекся девицей, чтобы и внимания не обратить на остальных? Альбинос. Человек с заячьей губой. Евразиец, у которого уцелела только левая рука. Они поклоняются дьяволу — все до единого.