Рикс пустил кобылу по тропинке через лес, намереваясь срезать угол по дороге в конюшню. Спиной он чувствовал напряжение, которое ослабло лишь когда Лоджия скрылась за деревьями. По мере того как он углублялся в лес, солнечный свет превращался в мрачный оранжевый туман.
Внезапно кобыла дернула головой с такой силой, что Рикс чуть было не выпустил из рук поводья. Она упиралась, ржала и фыркала. Через пару минут Риксу удалось успокоить ее поглаживанием по шее, и они двинулись дальше. Он смотрел по сторонам, надеясь увидеть, что могло ее напугать. Лес выглядел спокойным. Временами издали доносились птичьи крики, но в остальном единственным звуком оставался шепот ветра в деревьях.
Лошадь снова дернула головой, а ее задние ноги беспокойно затанцевали.
- Успокойся, - тихо сказал Рикс. Из ее горла вырвался тихий, зловещий звук, но она подчинилась и снова пошла вперед.
Когда они проехали около тридцати ярдов, Рикс увидел старые ржавые фонари по обеим сторонам тропинки. В полумраке виднелся ряд больших металлических клеток. Они были искорежены до неузнаваемости, а на некоторых были следы взлома. По ним змеились темно-зеленые плети вьюнка, и оттуда, от гниющих деревьев, покрытых серым грибком, шел запах разложения.
Это были руины личного зоопарка Эрика. Маргарет рассказала Риксу, что в 1920 году он поджег его, но почему он это сделал, она не знала. Большая часть львов, тигров, пантер, крокодилов, питонов, зебр, газелей и разных экзотических птиц погибла в огне, но некоторым удалось вырваться из клеток и убежать в лес. Изредка какой-нибудь местный фермер клялся, будто видел зебру, пробежавшую по его табачному полю и скрывшуюся в лесу. В 1943 году охотником был подстрелен старый беззубый леопард. И, конечно, был Жадный Желудок. Предания гласили, что Жадный Желудок - мутант, отпрыск черной пантеры, которая сбежала из зоопарка и на воле совокупилась с другим зверем. Другие же говорили, что Жадный Желудок такой же древний, как сама гора Бриатоп.
Проезжая мимо сломанных клеток, забетонированной ямы для крокодилов, теперь наполненной дождевой водой, птичников, заросших вьюнком, Рикс почти слышал крики животных. Самые сильные из них, должно быть, пытались протиснуться сквозь решетки и либо убивали себя этим, либо вырывались на свободу. Для Рикса это всегда было мрачное место. Бун же, напротив, в детстве любил приходить сюда и играть между клеток. Но Рикс всегда обходил это место стороной.
Его кобыла снова остановилась. Казалось, она сомневалась, какое направление выбрать. Когда он заставил ее повернуть на следующей развилке, то увидел, что ее пугало.
В пяти или шести футах над землей болталось восемь трупов животных, подвешенных проволокой к нижним веткам деревьев. Здесь было три белки, два опоссума, рыжая лисица и два оленя. Все они были привязаны за ноги. Рикс почувствовал запах крови, лужа которой стояла на земле под трупами, и понял, что лошадь почуяла это намного раньше. Вокруг, весело жужжа, роились мухи.
Он подъехал ближе, насколько это ему позволила лошадь. На глотках животных были глубокие разрезы, но в остальном они казались нетронутыми. Глаза были почти полностью съедены насекомыми, а в застывшей крови кишели батальоны жуков. Рикс отмахнулся от мух, сновавших вокруг его головы.
- Боже! - пробормотал он.
Он вспомнил свет, который видел ночью из окна. Свет мелькал именно здесь. Неужели это была чья-то шутка?
Трупы слегка покачивались, снова напомнив Риксу о мрачном сюрпризе Буна в отеле "Де Пейзер". Но, конечно, Бун не настолько туп, чтобы выйти посреди ночи и сделать это!
Он объехал висящие трупы, и вскоре руины зоопарка остались у него за спиной. Что-то в этой сцене глубоко его встревожило. Встревожило сильнее, чем сама жестокая бойня.
Через несколько минут он понял, что именно.
В трупах не было дырок от пуль, были лишь перерезаны глотки.
Как же этих зверей поймали?
Он пришпорил кобылу, и она рысью побежала обратно в конюшни.
21
- Что я хотела бы узнать, - решительно сказала Рейвен Дунстан, - так это почему вы не отрядили на гору Бриатоп человек тридцать с ищейками? Мне кажется, это первое, что должно было прийти вам в голову!
Напротив нее за столом в своем тэйлорвилльском офисе сидел Уолт Кемп, окружной шериф. Это был плотный мужчина с седыми, коротко подстриженными волосами и седыми бакенбардами. У него было квадратное волевое лицо, а темно-карие глаза, уставшие от интервью, выдавали в нем того, кем он в действительности и был: человека, привыкшего работать на свежем воздухе, преуспевающего фермера с некоторой полицейской подготовкой, который решил баллотироваться в шерифы округа из-за того, что его предшественник был чертовски ленив. Он второй год занимал эту должность и уже рад бы был ее оставить. Не то, чтобы в округе было плохо с преступностью, совсем нет. Не считая нескольких краж со взломом, угонов автомобилей и самогонщиков, все было в порядке, но бумажной работы было невероятно много. Штат был недоукомлектован, бюджет урезан, и вот теперь здесь снова сидит Рейвен Дунстан и с упорством ищейки нудит на свою любимую тему.
- Не думаю, что смог бы найти хотя бы пятерых, желавших бы туда взобраться, - ответил он, закуривая. - Да, я рассматривал такую возможность. На самом деле в прошлом году я уже брал туда с собой двух человек с собаками. И знаете, что произошло? Кто-то подстрелил солью одну из собак и начал стрелять в нас тоже, едва мы успели выйти из наших машин. Я думаю, они решили, что мы собираемся искать самогонные аппараты или что-нибудь в этом роде.
- Значит, вы сдались? Почему?
- Мы не _с_д_а_л_и_с_ь_. Мы просто решили, что с солью в задницах не сможем продолжать поиски должным образом. Прошу прощения за такую метафору. - Он затянулся сигаретой и выдохнул дым из ноздрей. - Эти люди на Бриатопе настроены как черти, мисс Дунстан. Они не желают, чтобы на их территории появлялись чужаки. И я узнал, что в эту категорию попадаю и я. Вы знаете, что я назначил туда своего человека - Клинта Перри. Он единственный, кто меня хотя бы слушает, когда я пытаюсь найти добровольцев. Все прочие на горе просто не хотят, чтобы их беспокоили.