Под двумя хирургическими масками Рикс тонко улыбнулся.
- Каких именно артистов? Актеров? Певцов? Танцоров?
- Это наше с Буном дело, и тебя оно не касается.
Рикс насторожился. Уклончивость Уолена говорила ему, что он ходит по запрещенной территории, и он был намерен выяснить, в чем дело почему.
- Это что-то настолько плохое, что ты не хочешь, чтобы узнал кто-нибудь еще? - спросил он. - Чем же занимается братец Бун? Порнографией?
- Я сказал, что ты можешь идти, - раздраженно проскрежетал Уолен.
До Рикса дошло: чем бы Бун ни занимался, Уолен не хочет, чтобы об этом знали Маргарет и Кэт. Быть может, это еще одна причина, по которой Паддинг не дозволяется покидать поместье. Она не только знает слишком много о семье Эшеров, но и узнала, чем занимается агентство Буна.
- Я могу узнать об этом у Паддинг, - спокойно сказал он. - И я уверен, что мама тоже захочет об этом услышать. - Он снова направился к двери.
- П_о_с_т_о_й_.
Он остановился.
- Ну?
- Ты ведь всегда презирал Буна, не так ли? - прошептал Уолен. Почему? Потому что у него больше мужества, чем у десятка таких, как _т_ы_? Ты не принес мне ничего, кроме позора. Даже тогда, когда ты был мальчиком, я видел, какой ты бесхребетный. - Холодная грубость в голосе отца больно задела Рикса. Он напрягся в попытке приспособиться к боли от презрения Уолена. - Ты никогда не давал сдачи. Ты позволял Буну топтать себя как кусок дерьма. О, я _н_а_б_л_ю_д_а_л_ за тобой. Я знаю. Теперь ты не знаешь, как выпустить скопившуюся в тебе ненависть, и хочешь навредить м_н_е_. Ты был ничем, ничем ты и...
Рикс шагнул вперед. Гнев расшатал его самоконтроль. Его лицо горело, и он чуть не закричал, но на последней секунде стиснул зубы.
- Ты знаешь, папа, - сказал он, едва удерживая себя на шепоте, - я всегда считал, что Гейтхауз прекрасно смотрится освещенным. Сейчас я, вероятно, пройду по комнатам и заставлю весь дом сверкать как новогоднюю елку. - Ему было стыдно, но он не мог, да и не хотел остановить себя в этот момент. Он должен продолжать, он должен дать сдачи, грубость за грубость. - Подумай, как электричество побежит по проводам! Разве это не грандиозно? Ты давно принимал транквилизаторы, папа?
- Ты не сделаешь этого. У тебя не хватит храбрости.
- Мне очень жаль, - Рикс повысил голос до нормального, и Уолен забился в конвульсиях, - я не расслышал. Агентство. Чем оно занимается? В его глазах стояли слезы гнева, а сердце сильно стучало. Р_а_с_с_к_а_ж_и _м_н_е_!
- Тише! О, Боже! - простонал Уолен.
- Расскажи, - с легким нажимом произнес Рикс.
- Твой... брат... набирает исполнителей. Исполнителей... для шоу.
- Каких именно шоу?
Уолен неожиданно поднял голову с подушки. Его тело яростно задрожало.
- Шоу! - сказал он. - Агентство Буна... ищет уродов для карнавальных шоу! УЙДИ! УЙДИ С МОИХ ГЛАЗ!
Рикс уже отыскал дверь. В темноте он споткнулся на ступеньках и чуть не упал. Миссис Рейнольдс ждала его в коридоре с зажженным канделябром и, сорвав со своего лица маски, Рикс сказал ей, что отец закончил говорить с ним и она может вернуться в Тихую Комнату.
Когда сиделка ушла, Рикс прислонился к стене, борясь с тошнотой. В висках яростно ломило, и он стиснул их ладонями.
То, что он только что сделал, было ему отвратительно. Он чувствовал себя замаранным. Он понимал, что сделал то же, что мог сделать и сам Уолен, и Эрик, и любой другой Эшер. Но он ведь не такой, как они! Боже правый, _н_е _т_а_к_о_й_!
Через несколько минут дурнота прошла. Головная боль продолжалась немного дольше, а затем тоже медленно пошла на убыль.
Осталось холодное непривычное возбуждение.
Это было новообретенное чувство силы.
Рикс глубоко вдохнул гнилой воздух и двинулся в темноту.
ЧАСТЬ ПЯТАЯ. ПОРА ПОВЕДАТЬ ИСТОРИЮ
26
По небу быстро бежали серые облака. Рейвен Дунстан ехала на своем стареньком "Фольксвагене" на гору Бриатоп. Редкие сильные порывы ветра прорывались сквозь деревья и били по машине, а шины скользили по толстому слою опавших листьев.
Около часа назад она отыскала дом Клинта Перри и сказала ему, куда хочет отправиться. Перри, худой человек с орлиным носом, одетый в спецовку, посмотрел на нее как на сумасшедшую. Туда длинный подъем, предупредил он ее, и сама дорога такая плохая, что когда пару месяцев назад они с шерифом Кемпом поднимались наверх, днище его грузовика оказалось пробито. Рейвен настояла, чтобы он нарисовал ей карту, и предложила ему двадцать долларов за то, чтобы он ее сопровождал, но Клинт сказал, как показалось Рейвен, немного нервно, что у него есть другие дела.
Она уже довольно далеко отъехала от дома Тарпов, миновав несколько других ветхих, спрятанных в тени хижин. На перекрестке, который Перри отметил на карте, она повернула влево. Почти сразу же колеса ее автомобиля запрыгали по мелким ямкам с лужицами. Дорога шла вверх так круто, что Рейвен была убеждена: ее машина подняться не сможет. Но, выжав газ до упора, она была вознаграждена: склон вскоре стал более пологим. Слева, сквозь прогалины в лесу, ей был виден Эшерленд. Дымоходы и шпили Лоджии Эшеров пронизывали тонкие низкие облака.
Еще примерно милю Рейвен терзала свою машину и ругала себя за тупость, из-за которой приехала сюда. Затем неожиданно она обогнула лес, и дорога закончилась грудой больших камней. Между скалами вилась исчезающая в лесу тропинка.
Следуя рекомендациям которые, дал ей Перри, он оставила машину и пошла по тропинке. Подъем был крутой, и не прошла она еще и тридцати футов, как у нее заныла нога. Колючий кустарник обвивал деревья, и лес по краям тропинки был непроходим. Здесь-то, на вершине подъема, Рейвен и увидела впервые разрушенный город, который стоял на верхушке горы.
Называть это городом, подумала Рейвен, было сильным преувеличением. Возможно, более ста лет назад это было какое-то мелкое поселение, но сейчас здесь сохранились лишь груды камней да кое-где развалины стен и дымоходов. Пара каменных строений все еще производила впечатление относительно не тронутых разрушением, но лишь одно из них венчало некое подобие крыши, а стены другого были все в зияющих дырах. Как ни странно, но руины не заросли деревьями, колючками или вьюнком. Хотя несколько отдельно растущих кустов и пытались расти на темной и голой земле, руины располагались посреди расчищенного каменистого участка. Даже редкие деревья, пустившие корни в развалинах, выглядели засохшими и окаменевшими, а их голые ветки застыли под жуткими углами. Место казалось безлюдным и покинутым много-много лет назад.