Логан отошел на несколько ярдов в сторону, выключил фонарь и сел, прислонившись спиной к валуну. Он не шевелился в темноте, прислушиваясь к бушующему ветру.
Прошлой ночью ему показалось, будто кто-то пробирался сквозь кусты к висящей приманке. Затем, менее чем в двадцати футах от него, шедший внезапно остановился. Чувства Логана обострились, он уловил слабый запах дикой кошки. Но за тридцать с лишним минут никто не шевельнулся, и тогда он зажег фонарь. Кто бы там ни был, он тихо исчез.
Может, это Жадная Утроба, а может, и нет. Если жуткая пантера вообще существует и если она охотится в лесах Эшерленда, то рано или поздно ее привлечет запах мяса и крови.
Логан приходил сюда каждую ночь и ждал по нескольку часов.
Он видел на земле следы рыси и лисицы, но ни разу не обнаружил таких больших отпечатков, какие должны быть у пантеры.
Жадная Утроба была главной причиной, по которой Логан согласился на эту работу. Он давно хотел испытать свое охотничье мастерство на пантере, и приглашение жить в Эшерленде давало ему доступ туда, где предположительно обитал монстр. Его единственным оружием был нож с зубцами, который он держал в кожаных ножнах на правом бедре. Если Жадная Утроба придет сюда, справиться с нею будет нелегко.
Но чем сильнее разгорался азарт, тем больше он верил в свои весьма специфические таланты.
Время пришло. Логан начал медленно и ритмично дышать, вдавливаясь спиной в валун. Через фланелевую рубашку он чувствовал выступы и выбоинки камня. Он мысленно приказал себе стать его частью, слиться телом с валуном. Пульс начал замедляться. Когда температура тела понизилась, Логан задрожал, но ему удалось сосредоточиться и сохранить полное спокойствие. Его дыхание постепенно затихало и наконец стало едва различимым. Зрачки на неподвижном лице расширились до величины десятицентовика. Сердцебиение почти прекратилось.
Если бы кто-то проходил поблизости, он бы вполне мог принять Логана за обычный выступ на камне. При желании он пребывал в таком положении часами, готовый в любую секунду вскочить на ноги.
Несколько дней назад он стоял в саду и наблюдал, как Кэтрин Эшер идет из Гейтхауза в гараж. Ему нравилось ее стройное, хорошо сложенное тело, а ее зад, обтянутый спортивными брюками, двигался очень соблазнительно. Она была самой красивой женщиной из всех, кого Логан видел на своем веку, и тейлорвилльские девки, за которыми он иногда ухлестывал, ей и в подметки не годились. Когда Кэтрин проходила мимо, он сказал «привет», но она посмотрела так презрительно, что Логан почувствовал себя пресмыкающимся, выползшим из-под скалы. Затем она ушла по тропинке в сад. Логан понял этот взгляд: Кэтрин воображала, что слишком хороша даже для того, чтобы просто с ним заговорить. Это было как с Маттом, собакой его дедушки Роберта. Логана раздражало, когда Матт игнорировал его, а однажды даже цапнул за протянутую руку. Таким образом, для него было делом принципа испытать свои таланты на Матте и заставить собаку прийти к нему, виляя хвостом и заискивая, чтобы получить молотком по голове.
Логан узнал, где расположено окно Кэтрин. Иногда стоял под ним, глядя наверх. Вчера днем его застал за этим занятием Эдвин и отправил работать в прачечную. Эдвин все время за ним наблюдает, а Кэсс, Логан знал, терпеть его не может. Эдвин сказал, что он злоупотребляет их доверием — интересно, что это означает? — и не показал себя способным к различного рода работам, которые должен выполнять в поместье. Логану было все равно. Он не планировал задерживаться. Эта дерьмовая должность управляющего слишком сковывала его свободу. Все, чего он хотел, — достаточно денег, чтобы купить новую машину и перебраться в Калифорнию.
Но вполне возможно, размышлял Логан, что, перед тем как уехать, он испробует свои способности на человеке — например, на Кэтрин. Вспомнился тот ее взгляд, и внутри все вскипело. Он еще заставит ее заискивать и раболепствовать перед ним. Или, возможно, испытает свои силы на этом мерзавце Риксе. Принудит надменного сукина сына пальнуть себе из пистолета в рот или перерезать вены в ванной.
Проще всего было с домашними животными вроде кошек и собак. Дикие звери требовали большего внимания. Однажды он стоял в эшвилльском зоопарке перед клеткой, где волчица кормила своих детенышей. Она холодно смотрела на него, а он на нее. Неожиданно он понял, чего хочет от волчицы, и аккуратно нарисовал в воображении то, что эта сука должна сделать. Рядом с ним стоял ребенок и возбужденно звал свою мать. Это настолько мешало Логану сосредоточиться, что он был вынужден повторить попытку. Он восстановил картину в своем сознании, зафиксировал ее и привел в движение. Волчица-мать была сильной и некоторое время ему сопротивлялась.