Приобретённые колонии были малы для стремительно развивающейся Германской империи. Имперский статс-секретарь иностранных дел Бернхард Бюлов произнёс 6 декабря 1897 года: «Те времена, когда немец оставлял одному из своих соседей землю, другому уступал море, а за собой оставлял лишь небо, где царствует чистая теория, прошли. Мы не хотим никого отодвигать в тень, но и себе мы требуем места под солнцем».
Самым сильным флотом в мире являлся английский. Германия поставила целью создать флот не хуже, он был надобен для защиты колоний, для овладения заморскими рынками. В 1898 году рейхстаг утвердил программу строительства 19 линкоров, 8 броненосцев береговой обороны, 12 тяжёлых и лёгких крейсеров. В 1900 году была принята новая программа, увеличившая этот план вдвое.
Франции не нравился захват немцами Того и Камеруна, в чём виделась угроза её колониям в Западной Африке. Не нравилось и то, что германские банки успешно конкурируют с французскими. Главным же было желание взять реванш за проигранную войну и вернуть Эльзас и Лотарингию. Со своей стороны, Германия готовилась ещё раз разбить Францию, завладеть её колониями.
Французы и англичане были потенциальными противниками немцев, но ни в коей мере не русские. От России немцы хотели лишь невмешательства. Однако Россия, вмешавшись, помогла французом и англичанам отнять у Германии все названные колонии.
Не стоит село без праведника
Как немцы воспринимали русских, мешавших своим союзом с французами разрешить спор Франции и Германии? Воспринимали как ненасытную силу, которая, некогда вылупившись из-под Золотой Орды, вела войны одну за другой, захватывая земли слабых племён и народов, и разрослась в гигантскую империю. Ты взяла себе то, что хотела, думали немцы, дай взять и нам. Какое тебе дело до французских, до английских колоний? Французы и англичане не любят тебя, и они это откровенно показали, когда ты воевала с Японией. А мы снабжали углём твою 2-ю Тихоокеанскую эскадру. Если бы нам было нужно на тебя напасть, то какой подходящий момент представился, когда тебя, побитую японцами, парализовала революция, твои солдаты бунтовали вдоль транссибирской железной дороги. Но мы остались твоими добрыми соседями.
Наши рыцари столкнулись с твоими новгородцами в 1242 году на Чудском озере, и с тех пор была только одна война части нашего народа с русскими: война Пруссии с твоей армией в 1757–60 гг., когда с нею вместе выступили саксонцы, австрийцы, французы и другие страны и тебе за участие в войне Австрия платила миллион рублей ежегодно.
Немецкие солдаты никогда не вступали на твою землю, зато французы вошли Москву в 1812 году, в 1854-м вместе с англичанами высадились в Крыму, взяли Севастополь. Высаживались французы и англичане и на Камчатке. И одна только Пруссия поставляла тебе нужное для войны. Так какие же мы заклятые враги? Ты вступилась за сербов, с которыми никогда не имела общей границы, ты позволила Франции и Англии использовать тебя при их презрении к тебе. Ты захотела захватить нашу Восточную Пруссию – тебе мало всего тобою захваченного? Именно ты, а не мы – беспредельно алчная орда, тёмная сила. А ведь наш кайзер – двоюродный брат твоего царя, шеф двух твоих полков: 13-го гусарского Нарвского полка и 85-го Выборгского пехотного полка. Он посещал их в их форме, он подписал с царём договор в Бьёрке – ради чего договор превратили в пустую бумажку?..
Что могла на это честно ответить Россия? То, что её военные русской крови ненавидят своих русских немцев и завидуют им, завидуют и тебе, Германия, успешно набирающей мощь, и хотят, сломив тебя, свести счёты у себя в стране с теми, в ком течёт германская кровь. Потому тебя очерняют, на тебя клевещут, называют злейшим врагом.
Но нашлась в России чистая душа – славный русский поэт Марина Цветаева. Когда начинался четвёртый месяц войны, она написала стихотворение:
Германии