– В том-то и дело. Он мне сказал, что собирается вас попросить в город его отвезти.
Юлюкин прищурился то ли на солнце, то ли на Людмилу, которая всегда нравилась его вдовому сердцу.
– Понял, Людочка. Все понял. Скажу, что машина сломалась.
– Не выход. Он тут же предложит починить.
– Тоже верно.
– А вы вот что... Может, вы ее как-нибудь действительно сломаете? Ну, не так, чтобы сильно, но чтобы не сразу поправить?
– Это как-то странно, Людочка... Машина у меня одна, сами понимаете...
Людмила огорчилась. И тут Юлюкин почувствовал себя мужчиной, способным на жертвы. И сказал решительно:
– Не беспокойтесь, Людочка, сделаем!
И попрощавшись с Людмилой, он пошел к своему дряхлому «Москвичу». Открыл капот. Поразмыслил. И придумал: отсоединил шланг бензопровода, выстругал деревянную затычку, сунул в шланг и вставил его обратно. После этого сел в машину, попробовал ее завести. Она завелась, но тут же заглохла.
Юлюкин удовлетворенно кивнул.
Выйдя из машины, он увидел, как по селу идут Терепаев и Лев Ильич Шаров.
Терепаев и Лев Ильич Шаров пришли к Синицыной.
– Здравствуйте, бабушка! – приветливо и даже игриво поздоровался с нею Терепаев. Милиционеры вообще довольно часто обращаются к старикам и старухам юмористически. Может, потому, что пожилые люди по немощи своей редко являются преступниками и, следовательно, серьезного отношения не заслуживают. А если они становятся, наоборот, жертвами, то обычно на таком мелочном уровне, что опять-таки смех один.
Но Синицына не приняла этого юмора.
– Зоя Павловна меня зовут.
– Очень приятно, Зоя Павловна, – исправился Терепаев. – У нас, значит, это самое. У нас такая цель визита. Может, вы видели чего?
– Я много чего видела.
Терепаев переглянулся со Львом Ильичом.
– А конкретно?
– Войну видела, – начала перечислять Синицына. – Полет Гагарина в космос видела, правда, по телевизору и потом уже. Тогда-то телевизора у нас не было. Много интересного видела.
Льву Ильичу не терпелось, и он уточнил:
– Зоя Павловна, вчера пожар был. Дело серьезное. Может, видели кого у мастерских? Ночью, перед пожаром?
– Так бы и спрашивали. Видела, конечно.
Терепаев тут же раскрыл папку и приготовился записывать.
– Кого?
– Ну, Микишина видела, потом Савичева видела, они с работы шли, это еще светло было. Потом Виталю Ступина видела.
– Так! – записывал Терепаев.
– Потом, значит, после Витали, это уже совсем темно, кто-то к воротам подошел, поторкался. Смотрю: разбежался, ухватился за верх стенки и залез. Посидел там немного и во двор спрыгнул.
– Так-так-так! – радовался Терепаев. – А может, это Ступин и полез?
– Ему зачем? У него ключи есть.
– А на кого похож, не рассмотрели, Зоя Павловна? – спросил Лев Ильич.
– Да вроде на брата твоего.
Терепаев захлопнул папку и с удивлением посмотрел на Льва Ильича.
Лев Ильич пожал плечами.
– Ничего не путаете?
– Не путаю. У меня зрение хорошее. И рост, и походка – все похоже. Он же ходит мелко так, живенько. Точно, он был.
После паузы, вызванной усваиванием неожиданной информации, Терепаев спросил:
– Больше никого не видели?
– Гешка еще на мотоцикле своем раскатывал.
– До Андрея Ильича или после? – спросил Терепаев. И тут же уточнил: – Я в смысле: до человека, похожего на Андрея Ильича? Или после?
– А он и до него катался, и после. Потом поутих, потом опять начал.
– И когда поутих?
– До пожара еще.
– И больше никого не было?
– Вроде никого.
Выйдя от Синицыной, Терепаев сказал:
– Все-таки Андрея Ильича спросить надо. Для проформы.
– Можно. Но он скрывать бы не стал.
– Да нет, скорее всего, не он был. Но спросить надо. И этих работяг твоих тоже надо спросить: может, возвращались. Сам говоришь, у них свои причины были тебе отомстить и пожар устроить.
– Если и возвращались, не скажут.
Терепаев успокоил:
– Скажут! Мы психологию применим! Я людей насквозь вижу, когда врут. У меня вон сын растет – большой выдумщик. А я его перед собой ставлю: рассказывай, где был, что делал? И сразу понимаю, если врет. Он, правда, почти всегда врет, паразит. И я ему тут же меру пресечения: по лбу его. Не кулаком, конечно, пальцем. – Терепаев согнул указательный палец и показал, как он это делает.
– А если вдруг не врет? – Льву Ильичу это было интересно как отцу подрастающего сына.
– Ничего страшного! Поучить никогда не мешает! Кто у нас следующий?
– К Микишину пойдем.
Они пошли к Микишину. Николай Иванович встретил их неласково:
– Ничего сказать не могу. Я первым ушел, еще шести не было.