— О чем именно идет речь? — уточнил менталист.
— Пока не знаю, — неопределенно отозвалась архимаг. — Но если сталийцы привезли к нам общего практика со специализацией на менталистике, который, как я поняла, уже успел кинуть вызовы всем магам с ментальными умениями, которых встретил, то что-то там точно будет нечисто.
Менталист кивнул. В этом был смысл — если для Ланцо было нормальным такое поведение в гостях, без злого умысла, его Теор бы уловил, то наверняка дома подобные выходки были в порядке вещей. И это не радовало — дома у Ланцо гостила Альба, ее товарищи и вообще студенты «Зеленого». И Альба уже успела влезть в какую-то дуэль.
— Ты же общаешься с Синегорской?
Теор кивнул и уточнил:
— Только через сны, академия под Отсекателем, а в деревню они пока не выбирались.
Данн помрачнела.
— Отсутствие контактов с внешним миром — еще одна возможность творить за закрытыми дверями невесть что. И ты понятно почему такой взвинченный — сам ведешь ведь?
Менталист кивнул. Да, в теории и Альба могла связаться с ним через сон, хотя на таком расстоянии она этого делать еще не пыталась, да и Отсекатель все равно многое искажал, но Теор был против и этого, и того, чтобы она энергию в поддержку связи вкладывала. Да, магистратура — не первый курс, но все равно опыта еще мало, очень мало.
— Тогда договоритесь о графике, иначе ты с парами и заботами тут получишь истощение.
— Я…
— Не спорь, — перебила его архимаг, — кто будет вместо тебя развлекать сталийцев и работать с нашими проектными? Первая группа тяжелая, сам знаешь.
Менталист более чем знал. Возможно, его слишком резкая и яркая реакция на факт атаки сталийца была связанна именно с тем, что он все утро работал с тремя из своих подопечных, для каждого из которых ментальное обучение оказалось сложным, по-своему, вызовом. И трое — это только сегодня. И пары у него вечером были, и завтра будут…
— Не жги силы, — посоветовала архимаг, — от всего не защитишь. Договоритесь о дне связи в неделю, еще семестр впереди. К тому же, Тео — глянь, что можно сделать с нашей программой с помощью любителя ментальных драк. Если его учил боевик — то пару трюков и пару щитов интересных он знать должен, и отрабатывать и с проектными, и с парой твоих с четвертого курса не откажется. Просто пока правил поведения не усвоил, а если привык, чтобы доходило с боем — значит боя и ищет. И надо будет подумать о том, чтобы и наших адептов в защите и поединках подтянуть. Не все, что было у боевиков, было плохо.
Теор кивнул, понимая, что разговор окончен.
— Спасибо, архимаг. Доброй ночи.
— Доброй, — с усмешкой отозвалась Данн. — Понабрался у Пришедшей словечек. Иди уже, узнавай, как дела в Замке-на-Перевале.
Теор действительно по возвращении домой собирался этим заняться. В университете «стерегла» гостей Айвор, а он с чистой совестью ночевал в городской квартире. В одиночестве — Саманта с коллегами собиралась в какой-то заброшенный особняк хорошо за городской чертой, где, по словам покупателя, поселилось сразу несколько призраков. Так что менталист после ужина проверил планы на завтра, сделал пару заметок в досье на Ланцо, просмотрел несколько статей в поисках материалов к написанию ежегодной статьи — и через специфический сонный транс принялся выстраивать контакт с другим спящим сознанием.
Сложнее всего тут было даже не то, что сложное и энергоемкое плетение вообще могло не сработать в случае если «адресат» бодрствовал, а то, что Теору самому надо было уснуть, и при этом управлять образами собственного сна таким образом, чтобы получить полноценный доступ к собственному же ментальному полю, с которого он и творил плетение. Обучение такому навыку требовало известного упорства: первые десять, двадцать, а то и куда больше раз сон оказывался лишь сном. Но для связи на больших расстояниях, особенно если стоял Отсекатель, такой вариант был незаменим. Теор, конечно, этот вид слияния сознаний для другого осваивал… Но это значения не имело.
Так-то во снах можно было не только общаться… А с Сэм он никогда не уживался толком в одной квартире.
В этот раз даже не нужно было считывать отдельно защиту — едва менталист закончил плетение и его потянуло к чужому сознанию, как дохнуло холодом. Место встречи, сформированное разумом Альбы, выглядело как пустынное и холодное морское побережье. Сама Пришедшая сидела, привалившись спиной к валуну, и меланхолично кидала камни в набегающие волны. Теор чувствовал, что ее разум пытается обработать что-то яркое, болезненное — и на фоне очевидной усталости и поврежденной внешней защиты получается плохо. Ожоги на руках Альбы не были настоящими — но существовали в реальности в некотором роде.