— Надо расколоть одного студента.
— Студента? — Моро прищурился, — и ради этого я сюда тащился? Я понимаю, ты уже давно преподаватель, у тебя свои дела, и…
Менталист выбросил вокруг них мощные чары простив подслушивания, в очередной раз почувствовав, что сил у него не слишком много.
— Этот студент, пользуясь чужой личиной, въехал к нам из Сталии по чужим документам.
— Ого, — глаза Моро загорелись, — ты поймал шпиона? Пошли, пообщаемся!
— Не спеши, — Теор жестом остановил друга, который явно пытался понять, в какую из палат им нужно. — У меня есть одна мысль.
Возможно, идея была не самой лучшей. Возможно — совсем не лучшей. Но сонный разум менталиста ее сгенерировал, а Моро поддержал, и спустя еще несколько минут в палате рядом с псевдо-Освальдом сидели два Теора.
Лицо разбуженного адепта надо было видеть, но менталиста интересовали не оттенки эмоций, а то, что стояло за ними. Те мысли и чувства, которые удивленный юноша не сумел и не успел скрыть.
Страх. Обреченность. Магистрат.
Вычленив последнее, настоящий Теор вынырнул из сознания стремительно возводящего все щиты, на какие хватало сил, адепта.
Моро с милой улыбкой принял свой настоящий облик.
— Что ж, юноша, — слово взял менталист, — коль вы не хотите говорить правду мне, придется рассказать ее моему давнему другу из Гончих.
Моро представился. Долго, торжественно, со всеми регалиями… Теор был почти уверен, что Вильгельм пользовался моментом, как он пользовался любым другим моментом в своей жизни.
— И заодно я хотел бы услышать, — продолжил Теор, — почему мы не должны вернуть вас в Кантон к Магистрату после того, как установим вашу истинную личность.
Псевдо-Освальд эмоций не сдержал и побледнел.
— Я — сталиец, и…
Моро фыркнул.
— А я — блондинка-домохозяйка, — усмехнулся он, проводя рукой по белой шевелюре, которой, как знал Теор, весьма гордился, — по твоему лицу и так все видно. Так что ты будешь депортирован на свою истинную родину, а уже потом мы будем выяснять в твоем университете, как так вышло, что к ним затесалась кантонская крыса. У тебя лицо породистое, малый.
Теор чуть качнул головой. Моро все-таки иногда перегибал палку, строя из себя недалекого.
Адепт сглотнул.
— Это бездоказательно! — дрожащим голосом произнес он. — Если я в чем-то виновен, то меня надлежит выслать туда, откуда я прибыл, и…
— А откуда ты прибыл? — уставился на него Теор, — мы вот понятия не имеем, когда был настоящий Освальд Крейг, а когда — ты. Пока думаю, что ты приехал из Кантона, напал на молодого адепта, занял его место, и теперь…
— Теперь его тело гниет где-нибудь в лесу, — закончил Моро.
По лицу псевдо-Освальда прошла судорога.
— Я никого не убивал!
— Где Освальд Крейг?
— Не знаю!
— Врешь, — Моро откинулся на спинку стула для посетителей, — врешь как дышишь. Интересно, твоя игрушка обманула твоих друзей-адептов? Не думаю, ведь мало выглядеть как Освальд, надо еще и думать как Освальд, и говорить как Освальд. Значит они все в курсе подлога, и нам надо будет высылать их прочь. Тоже в Кантон, а? Хотя нет, думаю, все совершеннолетние, так что можно сразу будет судить. Подделали документы, убили сталицев, заняли их места… Да тут как только безопасники узнают — тут же казнят без суда и следствия. Нам тут двадцать шпионов не нужны, а…
— Они тут ни при чем! — наконец не выдержал псевдо-Освальд.
Теор мысленно поаплодировал Моро. Нес друг ту еще ахинею, но как уверенно!
— Это все я, — продолжил юноша, — вот меня и судите! И Крейга я не трогал, я вообще не знаю, где он и что с ним… — закончил он убито.
— Расскажи, что сподвигло тебя занять его место, — мягко предложил Теор, — тебя защитят. И от Магистрата в том числе.
— К тому же если не расскажешь сам, то начнется официальное расследование причастности твоих друзей ко всему происходящему, — подхватил Моро, — о случившемся узнает каждая собака что у нас, что в Сталии, что в Кантоне. И твои враги достанут тебя, и достанут быстро.
Юноша вздохнул.
— Я… Скажем так, у меня есть враги. И когда я узнал об обмене студентами, то понял, что это шанс незаметно покинуть то место, где я находился. Потому я договорился с Освальдом и занял его место. На границе делегации не слишком активно досматривали, и я сказал, что мои амулеты выписаны целителями. Этого хватило.
— И магистр Койт была в курсе? — уточнил менталист.
Или она совсем уж ничего не замечает, или — замешана во всем.
Юноша кивнул.
— Освальд — внебрачный сын ее брата, потому он на все это и согласился. Он должен был приехать сюда перед нами, не порталом, а виверной, чтобы маги-портальщики ничего не заподозрили. А потом мы должны были поменяться. Я получал свободу, а он просто учился бы дальше, да и все.