— Фуганов — лежать, пока другие стрельбу не закончат. Где доклад?
Игорь вспомнил, что нужно докладывать и громко крикнул взводному:
— Товарищ капитан, курсант Тищенко стрельбу закончил!
— Хорошо. Покажи магазин.
Игорь показал пустой магазин.
— Жди, пока другие закончат… Стоп! Прекратить огонь! — внезапно заорал Мищенко, посмотрев в свой бинокль.
Все в недоумении посмотрели на капитана.
— Там бабки какие-то. Не то грибы, не то ягоды собирают, — крикнул Денисову Мищенко.
Денисов принялся яростно махать руками, надеясь привлечь внимание старушек. Те увидели машущего руками Денисова и, и без того напуганные выстрелами, испугались еще больше. В результате этого незадачливые грибники принялись метаться перед мишенями не зная, куда им бежать.
— Уходите! Уходите в сторону! — пытался объяснить им Денисов.
Бабки, вместо того, чтобы последовать совету ротного, развернулись на сто восемьдесят градусов и что есть мочи припустили назад в лес.
— Тьфу ты, черт! Теперь жди, пока они уйдут. Не в спину же стрелять, — с досадой сказал Денисов.
Мищенко в это время дозвонился до солдат, сидевших в укрытии и пояснил им боевую задачу — изловить бабок и выпроводить их восвояси.
— Только аккуратно, ребята, — попросил в конце разговора капитан.
В общем-то, военные относились к гражданскому населению вполне корректно, но лишний раз напоминать о вежливости не мешало, особенно в такой стране, как наша.
После вынужденной паузы продолжили стрельбу. Вернее, ее продолжил один Шкуркин, у которого остался последний патрон. Остался патрон и у Фуганова, но его заклинило. Патрон пришлось доставать Мищенко. В ожидании команды «Встать» Игорь осмотрелся вокруг себя. В траве, справа от курсанта, ярко желтели латунные гильзы. Тищенко вспомнил, как боялся перед стрельбой, что вылетающие гильзы могут попасть в соседа или самого Игоря и ему стало смешно и неловко перед собой за эти страхи.
Уже начал стрелять третий взвод, а Мищенко все еще не говорил результаты стрельбы последней четверки. «Уж не засадил ли я все три пули в «молоко»? Может вообще мы все по нулям выбили?» — забеспокоился Игорь. Подождав еще минут пять, Игорь не выдержал и подошел к Гришневичу:
— Товарищ сержант, разрешите обратиться к капитану Мищенко?
— Во-первых, твой непосредственный начальник не я, а младший сержант Шорох, а, во-вторых, — что ты хочешь от взводного?
— Товарищ сержант, нам не сказали результаты стрельбы, — пояснил Тищенко.
— Кому не сказали? Вам ведь сказали.
— Никак нет — мне, Фуганову, Шкуркину и Федоренко не сказали.
— Раз не сказали — сейчас скажем.
Гришневич сходил к Мищенко, взял у него ведомости и зачитал курсантам:
— Значит так: Фуганов — пятнадцать. Ха, Тищенко — ты «очко» выбил! Молодец! Ну а у тебя, Фуганов, почему вдруг патрон заклинило?
— Не могу знать, товарищ сержант, — на лице Фуганова возникла обычная в таких случаях гримаса виноватого школьника.
— Чуть ли не Пьер Безухов — ему бы в кино сниматься, — сказал Игорь Антону.
— Не знаю, как Пьер Безухов, а вот на роль бегемота точно подошел бы, — усмехнулся Лупьяненко.