— В заключении я хотела бы высказать уверенность, что все вы, кто сегодня принимает присягу, с честью и достоинством выдержите все нелегкие испытания службы и через два года придете домой настоящими мужчинами. И не будет среди вас малодушных и предателей, прячущихся за спинами товарищей. От имени всех матерей хочу сегодня сказать огромное спасибо офицерам и сержантам за их нелегкий труд, за то, что они делают для воспитания наших детей. Спасибо за внимание, — последние слова Кочникова произнесла сквозь слезы.
Конец речи Игорю абсолютно не понравился из-за того, что, во-первых, спасибо говорить он никому не собирался — это было бы слишком глупо, а, во-вторых, намек о малодушных он отнес к себе. «Ей хорошо о малодушных говорить — ее сын какой-нибудь жлоб чуть ли не под два метра. Да я вроде бы и видел его в первом взводе — здоровый, как бык!» — зло подумал Игорь. Между тем все, что сказала Нина Степановна, Игоря абсолютно не касалось. Кочникова имела в виду малодушных и предателей на случай войны и очень бы удивилась, если бы узнала, что Игорь принял ее слова на свой счет. Капитан Томченко в конце сказал несколько слов, и началась присяга.
— Автоматы на грудь! — скомандовал комбат.
На этот раз никто не помогал счетом, и считать пришлось самим. Причем делать это про себя. Игорь удачно перебросил ремень через голову и ловко взял автомат на грудь. У соседей получилось не так удачно, и новенькие фуражки покатились по асфальту.
— Равняйсь! Смирно! Вольно. Заправиться.
Гутиковский, Валик и Стопов бросились за своими фуражками и поспешно водрузили их на головы. За фуражками выбежали еще несколько человек из взвода, но Тищенко не смог разглядеть, кто именно.
— Принять военную присягу!
— Ур-р-р-ра! Ур-р-р-ра! Ур-р-р-ра! — прокатилось по плацу.
Каждый взвод принимал присягу отдельно. Перед вторым (так же, как и перед остальными) установили столик, за которым сидели три офицера. Офицеров Тищенко видел впервые. Курсантов по очереди вызывали из строя, они зачитывали текст присяги, шли к столу, расписывались в специальной книге, целовали батальонное знамя и становились в строй. Поскольку все взвода принимали присягу одновременно, то, понятно, что со всех сторон неслись перекрикивающие друг друга голоса. Было очень похоже на вечернюю поверку. Наиболее смелые и настырные из родителей и друзей вклинились между взводами и потихоньку охватили их почти со всех сторон, не заходя лишь в район столов. Многие фотографировали. Это было не совсем правильно по уставу, но ради такого дня можно было сделать некоторые отступления. Мищенко стоял перед столом и руководил присягой взвода. Игорь впервые видел офицеров роты в парадной форме, и утром был удивлен, что она не зеленая, а синяя. Форма была явно к лицу взводному. Шитые «золотом» погоны, золоченые аксельбант и ремень, так же похожий на повседневный, как Золушка на принцессу, придавали капитану неотразимый вид. Синяя с «золотой» отделкой фуражка дополняла и без того блестящий внешний вид командира взвода. Но это было еще не все. Через плечо у Мищенко была переброшена широкая красивая лента с желтыми краями, какие обычно носят пионеры или же победители всяких соревнований. Сбоку была прикреплена сабля в броских и даже несколько изящных ножнах. Пока утром Игорь не видел Мищенко, своя форма показалась ему очень красивой. Но с появлением взводного она как-то поблекла и потеряла свое былое очарование. Тем не менее, сейчас Игорь с удовольствием поглядывал по сторонам, осматривая весь плац. Благодаря тому, что Тищенко стоял в первом ряду, ему все было хорошо видно. «Все же умеют в армии провести все торжественно. Сегодня церемония — что надо! Даже демонстрации на седьмое ноября и первое мая не так захватывают! И форма многое значит — одень сейчас всех в гражданку, да еще с прическами, как у Гутиковского дома была — сразу вся торжественность исчезнет», — размышлял Игорь.
— Игорь! Игорь! — едва слышно раздалось где-то позади строя.
Тищенко показалось, что он слышал голос Славика: «Может, и в самом деле Славик с мамой приехал? Вот было бы здорово. А может, и показалось — мало Игорей, что ли…»
— Курсант Тищенко! — громко выкрикнул взводный.
— Я! — выдохнул Игорь и ощутил сильное волнение: «Вот оно — начинается!»
— Для принятия военной присяги — выйти из строя!
— Есть!
С неожиданной для себя четкостью Игорь вышел из строя на пять шагов, повернулся кругом и доложил:
— Курсант Тищенко к принятию военной присяги готов!