— Что вы ждете? Работайте! — торопил Гришневич.
— А что передавать? — растерянно спросил Игорь.
— Что хочешь.
«Передаю, что хочу», — не долго думая, отпечатал Тищенко. В тот же миг в аппарате Стопова поползла лента, и он прочитал то, что передал Игорь.
— Получил? — спросил сержант у Стопова.
— Так точно.
— Теперь отвечай, что принял.
«Приняв», — послушно отпечатал Стопов.
— Ну что? — спросил Гришневич у Тищенко.
— Тоже получил, только что-то «принял» у меня «в» на конце отпечаталось. Может аппарат неисправный?
— А ты, Стопов, как напечатал?
— Ой — виноват, я «в» напечатав.
— Ты прямо как говоришь, так и пишешь. Будь внимательнее.
Все засмеялись над Стоповым, а Гришневич сказал Игорю:
— Передай ему, что допущена ошибка.
— А как?
— Обычно связисты печатают три раза: «ДЛБ, ДЛБ, ДЛБ!»
«Дол…б», — догадался Игорь и весело напечатал три раза понравившийся ему сигнал.
Глава двадцать первая
В наряде по штабу
Сашин делится с Тищенко своим опытом несения наряда по штабу. Очередные письма от Бубликова, Славика и Гутовского. Тищенко с трудом уговаривает Лупьяненко сходить в «чепок», а потом сам отказывается. Почему в прапорщика Бурятова (он же — Койот) бросались сапогами. Тищенко едва не проспал момент, когда из наряда можно идти в казарму… спать. Игорю понравилось гулять ночью. Скоро присвоят первых ефрейторов.
Сегодня у Игоря было хорошее настроение — во-первых, тело, только что чисто вымытое в бане, дышало свежестью и казалось каким-то легким и особенно энергичным, а, во-вторых, Гришневич поставил Тищенко в наряд по штабу. В наряд Игорь попал из-за того злополучного подворотничка, но был рад, что на этот раз довольно легко отделался. Среди курсантов наряд по штабу считался самым легким и не слишком обременительным. Не случайно почти все свои наряды Сашин провел в штабе. Правда, Тищенко еще ни разу не был в таком наряде, но верил в то, что ничего сложного ему не предстоит. Во-первых, он заступал в наряд по штабу один — без сержанта, и это тоже было немаловажным плюсом. Игорь знал, что кроме него в наряд заступали сержант и рядовой из бригады, но в их ведении был второй этаж, а у Игоря — первый. Так что бригадного сержанта можно было особенно не опасаться. О будущих обязанностях Тищенко Гришневич высказался коротко и лаконично:
— Будешь делать все, что тебе прикажут. И чтобы никаких самовольных отлучек! В столовую пойдешь в положенное время и будешь есть за столом наряда. До двух ноль ноль ночи будешь находиться в штабе. С двух до пяти утра можешь спать в казарме. В шесть ноль ноль снова должен быть в штабе. В девятнадцать ноль ноль тебя сменят.
Такое пояснение не совсем удовлетворило Игоря, и он решил расспросить обо всем поподробнее у Сашина:
— Слушай — я сегодня дневальным по штабу заступаю.
— Я слышал.
— Так вот: я ведь первый раз заступаю… Расскажи мне, что и как там нужно делать?
— Ничего особенного… Днем в основном будешь у тумбочки на лестнице стоять и честь офицерам отдавать. Смотри, чтобы книжка учета дежурств не пропала, она должна в тумбочке лежать! Когда будешь принимать наряд, обязательно проверь, на месте она или нет. Может, пошлют куда-нибудь, так сходишь. Это даже интересно — лучше, чем целый день на темной лестнице торчать. Перед сдачей дежурства надо вымыть лестницу, пол в коридоре, умывальник и туалет. Так что часов в пять можешь уже начинать, а то не успеешь. Купи себе в «чепке» печенья и конфет.
— А что — там можно их есть?
— Можно, почему нельзя? Только, конечно, не на виду у офицеров.
— А ночью тоже надо стоять?
— Нет. Ночью надо быть в коридоре. Там есть стулья — на них можно сидеть. Где-то в половине второго можешь идти спать в казарму.
— Гришневич сказал, что в два.
— Пока дойдешь и ляжешь, как раз два и будет. Чего зря время терять! Да и в штабе спать можешь — только смотри, чтобы дежурный по части не засек.
— А что — он приходит?
— Иногда приходит часов в двенадцать, когда сам еще не спит. Дежурные с бригады на ночь не остаются, но на втором этаже часовой у знамени стоит. Его через каждые два часа сменяют. Вот, пожалуй, и все.
— Спасибо за информацию, — поблагодарил Игорь Сашина и принялся готовиться к наряду.
Принесли письма. Игорю пришло сразу три и Гришневич, узнав об этом, выхватил письма из рук Шороха и потребовал у Тищенко:
— Танцуй, а то не отдам!
Игорь хотел быстрее получить письма, но танцевать стеснялся. Все же Тищенко боялся рассердить сержанта, поэтому несколько заискивающее сказал: