Прочитав рапорт дважды, Анвин передал его Эмили. Внимательно прочитав его, она спросила:
— А не мог этот телефонный звонок иметь какую-то связь с «Делом о старейшем убитом человеке»?
Анвину следовало бы догадаться, что она знакома с делами Сайварта, но, услышав придуманное им название дела из уст женщины, едва успевшей с ним познакомиться — женщины, даже не являвшейся клерком! — он все-таки вздрогнул. Эмили, кажется, восприняла это как упрек и отвела взгляд.
И тем не менее ему следовало бы иметь в виду вероятность того, что Эмили права и что телефонный звонок Сайварту имел какую-то связь с этими древними останками, хранившимися в музее, и с делом, тринадцать лет назад упрятанным в архив. Он вспомнил записку, доставленную «кухонным лифтом» в кабинет Ламека: «Не буди спящих мертвецов». Что, если эта мисс П. — та самая, что раздает такого рода советы, имея в виду именно этого мертвеца, это дело?
Теперь нужно было только найти детектива Сайварта, тем более что ему уже известно, куда тот отправился. Анвин взял свой новый жетон и потер о рукав. В сверкающем глазу Агентства отражался его собственный искаженный облик. «Чарлз Анвин, детектив». Ну и кто это начертал? Он достал из кармана пиджака свой старый жетон клерка (ничего сверкающего на нем, всего лишь истрепанная карточка с напечатанным на машинке текстом) и сунул на его место жетон детектива. Это по крайней мере поможет, если он вновь столкнется со Скридом. А что делать с пистолетом? Немного поразмыслив, он отправил пистолет вместе со старым жетоном в ящик стола. Оружие ему не понадобится.
Эмили прошла за ним в приемную. Он снял с вешалки свое пальто, шляпу и зонтик, отмахнувшись от ее помощи.
— Куда вы идете? — спросила она.
— В Муниципальный музей, — коротко ответил он, однако ситуация явно требовала от него неких слов ободрения, так что он процитировал фразу, позаимствованную из текста объявлений, публикуемых Агентством в газетах: — «У нас благодаря таким, как вы, отличная команда, и наше предназначение — поиск истины».
— Но мы еще не придумали и не отрепетировали кодированные сообщения или условные шифрованные сигналы, обычно подаваемые в случае опасности.
Он взглянул на часы.
— Если вы считаете это необходимым, даю вам возможность проявить свои творческие способности в этом деле.
— Вы хотите, чтобы я прямо сейчас что-то предложила?
— Ну это же была ваша идея, Эмили.
Она снова прикрыла глаза, словно для того, чтобы получше сформулировать свои мысли.
— Ну хорошо, как вам понравится вот такое? Если один говорит: «Дьявол кроется в деталях», — то другой должен ответить: «А в вине он скрыт вдвойне».
— Да, это прекрасно подойдет.
Она все еще щурила глаза за своими гигантскими линзами, все еще чем-то обеспокоенная или раздраженная, а может, вследствие того и другого. Анвину нужно было бы придумать ей какую-нибудь работу, дать какое-то задание. Пластинка, лежавшая у него в портфеле, явно имела какое-то отношение к Сайварту и могла пригодиться в его поисках.
— У меня есть для вас дело, Эмили, — обратился он к ассистентке. — Найдите где-нибудь проигрыватель для грампластинок. В Агентстве они, несомненно, имеются.
Не дожидаясь ее ответной реакции, он повернулся к двери, намереваясь выйти. Но тут его рука замерла на дверной ручке — он услышал звук какого-то движения по ту сторону двери. Кто-то их подслушивал. Или еще хуже: кто-то уже обнаружил тело Ламека и явился допросить его, Анвина.
Анвин кивком предупредил свою ассистентку и опустил портфель на пол. Тот, кто стоял за дверью, теперь легонько постукивал чем-то по матовому стеклу окошка, словно посылая какие-то тайные сигналы. Анвин поднял зонт над головой, как изготовленный к бою клинок, и резко распахнул дверь.
Человек, стоявший в коридоре, отлетел к стене и упал на пол. Ведерко, что он держал в руке, опрокинулось, и из него вылилась черная краска, заляпав ему всю одежду, лицо и полированный паркет вокруг. Он поднял кисточку над головой, защищаясь от предполагаемого удара.