Возникновение языка Идо в историческом отношении не является внезапным и неожиданным явлением.
Еще 300 лет тому назад Лейбниц и Декарт серьезно занимались идеей международного языка. Лейбниц, например, сам создал свою особую языковую систему. С тех пор появилось несколько сот проектов, но все они из–за своего несовершенства не получили распространения и были сданы в архив истории.
В 1880 году венгерский священник Шлейер предложил свой проект, носивший наименование Воляпюк и ставший широко известным. Но его вытеснил более совершенный язык Эсперанто, предложенный в 1887 году варшавским врачом Заменгофом. Однако и Эсперанто, созданное одним человеком, обладает большими недостатками. Сам Заменгоф понимал это и в 1894 году предлагал реформы, но это так и осталось без реализации.
Тем не менее жизнь требовала исправления языка и поэтому была основана "Делегация для введения единого международного вспомогательного языка". В ее состав входили виднейшие ученые и языковеды. На первом же заседании были выработаны следующие принципы:
1. Международный язык должен быть в состоянии обслуживать потребности обыденной жизни, сообщений, торговли, науки и техники.
2. Он должен быть легко изучаемым для всех лиц с элементарным образованием, особенно для лиц, принадлежащих к кругу европейской культуры, имеющей распространение во всем мире.
3. Он не должен быть ни одним из живых или мертвых национальных языков.
К 1907 году к Делегации примкнуло 310 обществ и 1250 профессоров. Ими был избран комитет, рассмотревший в Париже с 15 по 24 октября 1907 года под председательством лауреата Нобелевской премии профессора В. Оствальда все представленные системы международного языка. Комитет постановил принять за основание Эспаранто, но исправить его недостатки. Эсперантист де-Бофрон (de Beafront) представил проект под названием Идо, который в общем содержал исправления, какие желал комитет. Была создана Академия Идо, которая при поддержке ученых и практиков разных профессий после 5-летнего научного труда на базе проекта де-Бофрона выполнила дело реформы языка Эсперанто.
Таким образом, Идо является результатом коллективной научной работы. По выразительности и ясности Идо превосходит не только Эсперанто, но и все естественные языки, а по красоте он может спорить с такими живыми языками, как русский или французский. При всех этих качествах он является самым легким из всех существующих языков и может быть свободно освоен за 2 – 3 месяца.
В словарный фонд Идо вошли корни и частицы из главных европейских языков (немецкого – D, английского – Е, французского – F, русского – R, итальянского – I, испанского – S, греческого – С, и латинского – L.) Использование слов, корней и частиц было произведено не произвольно, а на основе принципа наибольшей международности.
Вот пример:
D
– revolution
R
– революция
Е
– revolution
I
– rivoluzione
F
– revolution
S
– revolucion
Идо принимает слово revoluciono и оно легко усваивается всеми людьми земного шара.
Если не бывает такого идеального единства, то в Идо использовали принцип наибольшего распространения родственных слов.
D
– лошадь
D
– кавалерия
R
– horse
R
– cavalery
Е
– cavallo
Е
– cavalleria
I
– cheval
I
– cavalerie
F
– pferd
F
– kavallerie
S
– caballo
S
– caballerie
Таким образом, если "конница" повсюду называется "кавалерией", то и "Конь" на Идо может звучать с тем же корнем, т.е. kavalo.
D
– собака, пес
R
– dog, hound
Е
– cane
I
– chien
F
– Hund
S
– perro
Иногда бывает, что такое сходство не всегда встречается. Тогда за основу берут то слово, которое просто имеет наибольшее распространение.
В Идо принято слово hundo, которое понято 90 млн. немцев + 225 млн. людей, говорящих по английски.
Иногда отмечается такой разнобой, что приходится избирать наиболее простой вариант.
Вот почему Идо до второй мировой войны получало все большее и большее признание и распространение.
Один из руководителей КИФ интерна Анри Гильбо 8 августа 1922 года, обращаясь ко 2-му конгрессу КИФ интерна, писал:
"Товарищи идисты. Более, чем когда-либо, я убежден в необходимости вашей работы. Я эсперантист потому, что ценю проделанную этим движением работу. Но я идист, потому что Идо наиболее близко к окончательному разрешению проблемы международного языка".