А, что касается меня как бегуна, то в случае с моей постоянно неугомонной скоростью бега, у меня всегда складывались какие-то проблемы. Тормозить было скучно для меня. Приключилась эта очередная история, связанная с моим неистовым бегом. Вполне себе в обычный день, после детского сада, мы пошли прогуливаться с бабушкой и с дедушкой, и с моим детским товарищем со двора. Для нас тогда выход за пределы двора был очень интересным занятием. Недалеко от нашего дома находился огромный ледовый стадион, где зимой наша местная команда практиковалась, играя в хоккей с мячом с командами близ лежащих городов. Весной, летом и осенью лед на стадионе не заливали, и, поэтому он пустовал до зимы. Как так сложились обстоятельства я не понимаю, но видимо это должно было произойти. Проходя вчетвером мимо стадиона, мы увидели, что одни из ворот в чашу стадионы были открыты, и мы направились туда. Нам никто не преграждал дорогу. На стадионе как-будто не было ни души. Трибуны вокруг поля были пустые, никаких дворников или какого-то персонала стадиона нам не встретилось, хотя в здании с вип-трибунами явно кто-то должен был быть, ведь там сидела администрация стадиона. Да, и вообще, кто-то же должен был открыть эти ворота, а там не было совершенно никого, кроме нас. Тогда для нас, детей, это был большой интерес — оказаться в новом месте, где можно побегать по новой локации. И вот, когда мы прошлись там по кругу, бабушка с дедушкой решили присесть на лавочку трибун, а нам было дозволено полазить по тем местам, которые можно было посетить, под их чутким присмотром. Но что нам смотреть и лазать, мы же не в музее. Мы решили, как всегда, заняться нашим привычным любимым делом, поиграть в догоняшки, в таком огромном пространстве. В очередной раз, когда я «заголил» своего оппонента, я начал от него убегать. Я старался бежать от него как от тигра, чтобы он меня вообще не смог догнать, потому что он тоже был неплох в этом деле. И на скорости, заворачивая за угол административного здания с вип-трибунами, я увидел стоящий за углом грузовик. Соответственно моя скорость чуть снизилась и следующие, что есть в моем воспоминание — это я иду к бабушке с дедушкой с соплями, слезами, с разбитой верхней губой и таким же носом. Я влетел прямо в бампер стоящего КАМАЗа. Как всё это произошло я не помню, об этом событии мне напоминает только шрам над верхней губой. Все обошлось тогда, и ничего не пришлось зашивать. Всем рассказываю историю о том, что ударился об грузовик. Но был ли удар самостоятельный или кто-то мне помог доделать два шага, я не помню. Но просто биться с разбегу самостоятельно об машину, осознавая, как все произойдет, для меня, в моих нынешних размышлениях, очень сомнительная история. Вот как-то так все происходило в будни, в выходные и на зимних каникулах.
А летом меня всегда ждало самое прекрасное путешествие детства — это была поездка в Назарово. В «Бор» моей мечты. Самое, наверное, радостное время, которое у меня было, я проводил именно там. Мне придётся немного погрузить Вас в это место, чтоб передать весь свой детский интерес, и не обрывать хронологию событий.
Сам город Назарово помню не так уж и хорошо, потому что не очень часто там бывал. В детском возрасте мне казалось, что он ничем не отличался от Красноярска. То место, про которое я хочу рассказать, находилось примерно в тринадцати минутах езды от самого Назарово. Поселок «Бор», Назаровского района. Так вот, каждое лето, с возраста, наверное, двух лет, я ездил туда со своими двумя троюродными сестрами, у которых тоже были летние каникулы. Одна была старше меня на шесть лет, а другая на десять. По большей части, это я приезжал к ним погостить в частный дом их бабушки, которая, в свою очередь, была сестрой моего деда. Плюс к этому, со мной приезжал кто-то из моих родственников, либо пара. И, когда совпадало время приезда всех старших родственников, в доме собиралось большое количество народу. Этот большой дом стоял рядом с пятью такими же в поселке. Жилые дома там были, по большей части, пятиэтажные, несколько жилых было двухэтажных. В них проживали, в основном, специалисты, которые трудились на близлежащих к поселку назаровских заводах. Частный сектор состоял из однотипных строений, только цвет у них был разный. Наш находился в конце дороги, ближе к лесной чаще. Это и был бор. Тот коттедж и сейчас там стоит, только хозяин этого дома уже совершенно другой человек. Когда мы проводили там летние каникулы, я чувствовал себя свободно. Все, что мне было необходимо тогда — это простор и та свобода действий, которую я имел там. При входе на участок можно было наблюдать цветы, выращенные хозяйкой дома. Пройдя пять метров, открывался вид на весь двор, который захватывал часть хвойных деревьев с леса, который находился за забором. На этом участке земли, если его можно так назвать, было два вольера с собаками. Одна, как я помню, была Дина, тогда, для меня, внушительного размера и очень умная овчарка, другая Рехина — была помесь не помню кого, белая с коричневыми пятнышками, всегда красиво причесанная и выхоженная собака. Недалеко от вольеров стояла очень высокая качель, может быть чуть больше трех метров в высоту. Она выглядела массивной и была тяжелая в раскачки, но места на седушке хватало явно на двоих и может даже на троих детей, если скомпоноваться. Чуть дальше от качели, около забора, в растительности, стоял деревянный столик с лавочками. Если осматривать весь участок с моих детских воспоминаний, он был очень внушительного размера. Только одна эстакада для машины, выполненная из дерева, была предметом моего внимания долгое время. Это был и космический корабль, и база для восстановления раненого бойца, которого подстрелили воображаемые враги, это был и шалаш, и домик, и еще множество разных комбинаций креативных выдумок моей младшей троюродной сестренки и меня. Плюс, к этой локации выдумок, через пару метров, находилась достаточно вместительная баня, еще в паре метров от которой был загон с курочками и соответственно сам курятник, а к курятнику прилегал гараж-кладовка, в котором периодически стояла машина. На участке росли дикие ягоды — костяника и земляника. Также уже более одомашненные ягоды — малина, смородина, вишня и клубника. Перед входом на территорию стояло черемуховое дерево. Я помню, как мы туда забирались и сидели на ветке, поедая черемуху прямо с дерева, до черноты наших белоснежных зубов. В те года в бору был крытый рынок по типу нашего сегодняшнего торгового центра. Мы ходили туда каждое утро, чтобы купить свежую сметану и творог, молоко и мясом по надобности. Продукты туда привозили с близлежащих заводов и теплиц. Также в этом торговом центре старого образца продавали игрушки разной роскоши, шубы, одежду, все, что только можно было приобрести на тот момент. Иногда мне даже удавалось выпросить какую-нибудь игрушку. Как сейчас помню, чуть дальше, метров через пятьсот от этого рынка-торгового центра, была центральная площадь, на которой прямо в жилом доме, был мини-завод по производству местной газировки, которую разливали там же прямо за стеклом витрины. Когда я заглядывал туда, видел, как катаются бутылки с газировкой по конвейеру. Газировка там, конечно, чуть отличалась от брендовой марки, которую ввозили в нашу страну, но зато имела огромный выбор вкусов и приемлемую цену. По вкусу это было похоже на разведенное «Yopi» в домашних условиях, но в этом случае ко вкусу были добавлены пузырьки газа, что не могло не радовать ребенка. Мне было интересно и вкусно, я еще изучал мир, и у меня не было привычки к какому-то одному предмету, поэтому мне нравилось. Так что этот аналог газировки, заменял мне вкус заграничного оригинала, я ни капли не заморачивался и просто был счастлив.