Воспоминания о биополевой составляющей жизни по существу означают, что кроме роботов, действующих автоматически в автономном режиме, могут быть и роботы, в которых самоуправление на основе автоматизмов, в каких-то ситуациях дополняется управлением и информационно-алгоритмической поддержкой их деятельности извне.
Но предположим, что субъект, анализируя своё прошлое поведение и намерения на будущее, определился в том, 1) что именно в его психике (внутреннем мире) произтекает из инстинктов, 2) что он возпринял из культуры общества, в котором вырос и живёт, 3) что пришло и приходит некоторым образом извне в готовом виде или как подсказки.
И тогда, «вычтя» это из всего ему известного о своей жизни, он может определиться и в том, что характеризует именно его. Возможно, он обнаружит, что
Но возможно, что всё же он выявит и «сухой остаток» — свои собственные нравственно обусловленные интересы и волю, подчиняющую его деятельность, включая мышление и разнородный творческий потенциал, их осуществлению. Если это произойдёт, он — человек?
— Тоже вовсе не обязательно, хотя он по организации своей психики отличается и от животных, чьё поведение безусловно подчинено инстинктам, и от роботов, чьё поведение обусловлено загруженными в них программами и управлением извне.
Но чтобы пояснить последнее утверждение, нам придётся прервать собственное повествование на эту тему и снова обратиться к тому, что известно из школьного курса, а также и к тексту учебника “Введение в обществознание” под редакцией Л.Н.Боголюбова.
О том, что был в России поэт Михаил Юрьевич Лермонтов, в нынешней России возможно знают не все школьники. Но авторы учебника “Введение в обществознание” не могут не знать этого факта, и вряд ли они не читали поэмы М.Ю.Лермонтова “Демон”. И хотя, с точки зрения Л.Н.Боголюбова «безтелесные существа существуют только в страшных сказках», но вряд ли он будет настаивать на том, что демон у Лермонтова характеризуется тем, что он безтелесен и что он — дух [57] (т.е. существо, чей организм — структура, образованная какими-то физическими полями и возможно плазмой, удерживаемой этими полями).
В поэме Демон предстаёт как нравственно-психологический тип, в своём поведении выражающий именно свою волю, действующую по принципу «что хочу — то и ворочу» для достижения самоудовлетворённости, насколько это позволяет собственная «накачанность» и «крутизна» в складывающихся не вполне подвластных воле демона обстоятельствах. Эти внешние — не подвластные его воле — субъективные и объективные обстоятельства представляют собой то единственное, что кладёт пределы воплощению в жизнь демонического «что хочу — то и ворочу». Т.е. демонизм — вопреки его притязаниям и забывчивости о своей ограниченности — объективно ограничен в своих возможностях, вследствие чего постоянно и неизбежно терпит крах в достижении своих целей и получает разочарование, даже в случае их достижения.
И такая организация психической деятельности имеет место не в жизни «безтелесных существ в страшных сказках», а свойственна хоть и не большинству людей, но многим из людей как в прошлых, так и в ныне живущих поколениях.
При этом, носители демонической организации психической деятельности обречены ошибаться и в целеполагании, и осуществлении своих намерений, вследствие чего сталкиваются с неприятностями сами и наносит больший или меньший ущерб жизни окружающих и Мирозданию. Это является следствием ограниченности демонизма в способности получать и перерабатывать информацию в процессе выработки и осуществления своих намерений.