Стук его черных ботинок при каждом шаге отдавался эхом в коридоре и, чем ближе он подходил, становился все громче и громче. Приблизившись вплотную, Джонни уставился на меня своими глубоко посаженными карими глазами.
Его щеки пылали от быстрой ходьбы, и на них не было ни следа грубой щетины.
— Привет, Джонни, — сказала я. — Как дела?
Одним легким движением он сбросил рюкзак с плеча и поставил на пол. Расстегнул его и достал мой iPod и колонки. Выпрямился и отбросил назад прядь волос, упавшую ему на глаза. Затем он протянул мне аппаратуру.
— Держи. Я вернул их для тебя.
Он поднял свой рюкзак, застегнул его и забросил на плечо. Потом вскинул голову.
— Ну, увидимся.
— Подожди! — сказала я.
Я коснулась рукой его черной кожаной куртки. Я постояла секунду на цыпочках, чтобы посмотреть ему в лицо.
— Джонни. Погоди. Слушай, спасибо за все. И мне жаль, что я была такой сукой у костра. У меня было очень плохое настроение.
Он пробежался пальцами по своим волосам медового цвета, и прядь снова упала ему на глаза.
— Не важно. Увидимся.
— Джонни...
— Я должен идти, Фиона. Пока.
Он пошел прочь по коридору. Я смотрела ему вслед, пока он не скрылся за углом. Маленький теплый переполох внутри меня превратился в холодную боль. Одно было точно: Джонни Мерсер определенно не хотел меня трахнуть. Черт, он не хотел даже вести со мной светскую беседу. Мар, должно быть, ошиблась. Или, возможно, я была настолько груба с ним у костра, что он не смог это забыть. В любом случае, ситуация отстой.
Я думала о Джонни всю дорогу до раздевалки. Обо всем, что он сделал для меня. Как часто вступался за меня. Как много раз оказывался рядом, чтобы убедиться, что я в порядке. И я почувствовала, будто потерялась. Или потеряла что-то.
Очень ценное.
И хотела вернуть обратно.
Но сейчас передо мной стоит другого рода искупление. Я надела свои контактные линзы и прокралась в спортзал. У меня не было большого желания извиняться перед Амандой. Я попыталась спрятаться за трибуной, но Симона Доусон заметила меня и пропустила вперед.
— Фиона! Я так рада, что ты вернулась.
Она обняла меня, но я стояла, как дура, потому что не ожидала этого. Когда до меня, наконец, дошло, что она делает, я попыталась обнять ее в ответ, но она уже отпрянула. Таким образом, я оказалась в той полуобнимающей-полупохлопывающей позе, которая является характерной для социопатов29 и гермафобов30.
— Спасибо, Симона, — сказала я.
— О! Ты без очков! Ты забрала контактные линзы? Выглядит превосходно! Они тонированные?
— Эмм, да, да, спасибо, и нет, они прозрачные.
— Это твой натуральный цвет глаз? О, такой насыщенный карий!
— Спасибо, Симона.
— Если бы ты воспользовалась тенями и тушью, было бы действительно здорово.
— Возможно, — сказала я. — Только вот это было бы сложно увидеть, если бы я достала свои глазные яблоки.
Симона захихикала.
— Фиона, ты такая забавная.
— Забавно выглядящая, — сказала я.
Симона захихикала еще сильнее.
— Ой, да нет.
Она схватила меня за руку двумя руками и потащила за собой.
— Пошли, все рады, что ты вернулась.
Да, точно. Уверена, Аманда исполнит спонтанное сальто в честь моего возвращения. Но когда я подошла к группе, она не кричала, не ругалась, не бесилась или что-то подобное. Она фактически признала мое существование.
Я преувеличенно откашлялась и сказала:
— Послушайте, я хочу публично извиниться перед Амандой и перед всеми за свою шизоидную съехавшую крышу. Я временно покинула Планету Здравомыслия, а какой-то совершенно безмозглый клон занял мое место и вел себя, как полная дура.
Я посмотрела на Тодда. Он скрестил руки на груди, а на его лице не было ни намека на улыбку. Я вздохнула и сказала:
— Хорошо, это был не клон. Это была я. Я была дурой. Я сказала много по-настоящему обидных вещей, и мне жаль. Я также прошу прощения за то, что облажалась при выполнении «Подхвати лихорадку». Надеюсь, никто не пострадал. Физически. Или как-то по-другому. И... вот и всё.
Все смотрели на реакцию Аманды.
Она постояла секунду, а затем кивнула мне. Потом хлопнула в ладоши и сказала:
— Хорошо, давайте начнем с «Орлиной Гордости».
И команда начала тренироваться. Я нашла свое место на площадке, и мы приступили к работе.
Как бы противно мне ни было признавать это, Аманда была права насчет контактных линз. Они не только не падали с моего лица, как очки, я еще действительно стала лучше видеть. Поэтому большую часть тренировки и упражнений я выполнила без причинения больших телесных повреждений. Ладно, я случайно ударила Тессу Хэтэуэй в сиську локтем, боднула головой Такишу Кинг и наступила на пальцы Симоне. Но все это произошло во время одного приветствия. Помимо этого я все больше падала на свою собственную задницу.