И так до тех пор, пока не оказалась рядом с Тоддом. Только тогда я встала вперед.
— Пардон, — сказала я голосом, похожим на сливки. — Надо взять что-то горячее. Ой, привет, Тодд. — Сделала вид, что я его совсем не заметила.
— Да. Ээээ, Фиона? Правильно?
Я хихикнула.
— Эээ — Фиона. Да, это я. Эээ — Фиона. Предполагаю, что мы женаты, так? — Я выдавила немного кетчупа на свой хот-дог, но он также брызнул на поднос.
Тодд сделал мерзкое лицо снова и сказал:
— Послушай, ничего личного, — ну конечно, такие слова всегда означает, что это личное, — но я не хочу потратить весь свой выпускной год, тусуясь с тобой. Этого не будет.
— Ээм, не будет?
— Нет. Прости, что разрушил твои мечты.
— Аааа... простить тебя?
Он ухмыльнулся.
— Имею в виду, я просто уверен, что тебе нужны деньги, и все. — Он склонил голову набок и прошелся взглядом по моей одежде. — На пары носков, возможно. Или для лифчика, когда твои сиськи подрастут. Но я не нуждаюсь в этом. У меня все отлично.
Я просто стояла там, безвольно и неподвижно. Как тряпичная кукла, из задницы которой торчит метла.
Тупоголовый приятель Тодда хихикал рядом, затем подтолкнул его, чтобы продвинутся в очереди. Проходя мимо меня, Тодд наклонился к другу и прошептал:
— Бедная лошадь.
После этого они заржали.
И тогда я поняла. Этот рисунок нарисовал Тодд.
Вот почему было написано не «пони». Тодд ведь думал, что все произошло на лошади. Аманда не делала этого. Это сделал Тодд. Он публично оскорбил меня. Вот придурок.
Я подняла хот-дог и швырнула его через голову симпатичного мальчика-блондина.
ШЛЕП. Повсюду кетчуп, а жирная сосиска прилипла на спине Тодда. В яблочко.
— Что за...? — Тодд обернулся.
— Это была твоя скромная плата за твое дерьмовое искусство, — сказала я.
Тодд сделал два огромных шага и оказался напротив меня, наклонился к моему лицу и прорычал:
— Хочешь поиграть, Принцесса Мокрые штанишки? Отлично. Мы поиграем. Увидимся в пятницу утром. Добро пожаловать в адский брак.
Затем он удалился, оставив меня с одной мыслью в голове.
Игра началась.
Глава 4
Вечером за ужином, когда я рассказала родителям о «браке» с Тоддом, мама сказала: «Это совершенно нелепо». И отрезала кусок острого тайского цыпленка.
— Почему? — спросил папа.
— Чего они хотят добиться, сводя всех этих подростков вместе, в то время как они едва друг друга знают? Они совсем не так должны выбирать партнеров.
— И?
Мама опустила нож и вилку на керамическую тарелку из набора, который она купила в прошлом году на ярмарке искусств.
— И как это применимо в реальной жизни? Как это научит их выбирать хорошего спутника, если им даже не дали право выбирать себе партнера? — спросила мама.
Папа наклонился вперед.
— И как, по-твоему, должна работать эта программа?
Позвольте мне кое-что рассказать о моем отце. Он профессор политологии в Северном Университете Иллинойса и предпочитает учить, используя метод Сократа, основывающийся преимущественно на задавании вопросов. Вот как это работает. Всё, что студент говорит, мой папа попросту преобразовывает в вопрос и посылает это обратно ученику. Он мог бы провести целый семинар, используя только слова «почему», «как», «итак» и «что ты об этом думаешь?». Иногда я задаюсь вопросом, знает ли он вообще хоть что-нибудь о политологии. Однако он один из самых популярных профессоров в университете. К сожалению, он склонен использовать свой преподавательский метод даже дома, что делает его не таким популярным для нас с мамой.
— Не разговаривай со мной так, словно я одна из твоих учениц, — сказала мама.
— Я могу иметь свое собственное мнение без необходимости его отстаивать.
— Отлично, если ты так хочешь выражать свое необоснованное мнение, вперед.
Отец наколол вилкой немного салата из шпината и отправил его в рот.
— Мое мнение вполне обоснованное. Тебя оно просто не касается, — ответила мама.
— Это начало касаться меня в тот момент, когда ты сказала это вслух, — пробормотал он, прожевывая салат.
— Ты что, шутишь? — спросила мама. — Потому что это действительно начинает выводить меня из себя.
Папа проглотил салат, улыбнулся и взял маму за руку.
— Конечно, шучу. Не злись. — Он перегнулся через стол и поцеловал её. — Я просто играю с тобой.
Вот что мои родители называют игрой. Это запутано, но, кажется, им нравится.
И они все еще вместе.
— Очко в пользу мамы, — сказала я. — Это случайное распределение партнеров просто катастрофа.
— Почему? — спросил отец. — Что случилось? Тебе достался кто-то совсем безнадежный?