— Разрешите и мне представить – мой боевой друг и защитник! Вася! Иди сюда, знакомься!
Пунцовый Вася пожал руку Симонову, и, не отрываясь, как кролик на удава, все смотрел и смотрел на его жену. На губах его блуждала счастливая улыбка.
Да, симпатичная женщина. Не мой тип, но – симпатичная. Можно сказать – просто красивая. Да и другие девушки весьма себе ничего… Что я уже заметил – женщины сороковых годов какие-то другие, непривычные… Естественные, более самостоятельные, решительные, что ли… Или это война накладывает свой отпечаток? А внешность? Нет никакой излишней косметики – чистая, ровная кожа, хорошие волосы, ну, может, немного пудры на носик и совсем чуть-чуть губной помады. Вот только эта их привычка выщипывать брови… Впрочем, этим грешат далеко на все! Да! Еще, по моему мнению, им очень идут их простые, но очень милые и женственные платья. Шелк или легкий ситец. Что-то подобное носила и моя мама, самая, как вы понимаете, красивая женщина на свете… А вот каблучки сделать можно и немного повыше. Будет только лучше – все-таки женская ножка на высоком каблучке обретает этакие волнующие простого майора ВВС волшебные очертания… О чем это я? Ах, да!
— Какой симпатичный у вас защитник, Виктор! — со смехом сказала актриса. Вася, как мне показалось, аж зажмурился. Возможно – он просто мигнул. — А что вы тут делаете?
— Да вот… перекусить решили… Уж больно шашлычка захотелось. Карского…
— Очень хорошо! Пойдемте с нами! Мы тоже захотели перекусить, и именно карского! Пошли, пошли!
Симонов ободряюще хлопнул меня по плечу, и мы, всей толпой, пошли вниз.
В зале я приглядел столик и обратился к Константину.
— А что, если вон туда? Сдвинем пару столов и поместимся.
Серова засмеялась.
— Виктор! Вы, может быть, и не знаете, но это ведь любимый ресторан Симонова. У Константина здесь свой кабинет! Пошли туда.
Симонов, улыбаясь, кивнул. Ну, пошли – так пошли. Мы зашли в кабинет. Угрями протискиваясь мимо нас, засновала пара официантов. Они ласково и гостеприимно улыбались. Видимо, действительно Константин тут любил бывать, его знали и ценили. Вот и хорошо.
Последовала еще одна веселая суматоха, садились и меняли места, следили, чтобы у женщин рядом был кавалер. Среди компании Симонова я увидел и Льва Свердлина. Земляк! Надо бы с ним сесть рядышком.
Наконец, все расселись. Столы быстро заполнялись закусками, зеленью. Принесли лаваш, соусники, одуряюще вкусно запахли грузинские приправы. Я сглотнул слюну.
— Виктог! Ну, что же ты сидишь! Навивай!
Я начал разливать соседям легкое "Цинандали"… Пир горой начинал свои обороты…
Застолье удалось на славу. Было по-настоящему весело и легко. Коньяк я не заказывал, и пил замечательные грузинские вина. Девушки, осмелев, отбили у меня Василия и, взяв его в плотный плен, расспрашивали о его подвигах, видать по всему… Я подсел к Свердлину и раскрутил его на разговор. Говорили об Астрахани, о съемках фильмов. Оказывается, они только что вернулись из Ашхабада, что ли. Закончили картину "Жди меня". Скоро она выходит на экраны, а актеры с Симоновым, он, как вы помните, написал не только эти замечательные стихи, но и сценарий фильма, решили немного отметить это дело. Только мы со Свердлиным разговорились, как Симонов, оставив жену, подошел ко мне, держа в руках трубку.
— Виктог, ну, как тебе "по-кагски"?
— Отлично, Константин! — ответил я, и, не удержавшись, громко рассмеялся. Почему – Симонов, естественно, не догадался, он эту юмореску не слышал, но тоже заулыбался. Видимо, моя радость была ему приятна.
— Отойдем, поговогим…
Мы отошли к курительному столику в углу кабинета. Симонов, сипя мундштуком и пуская клубы дыма, раскуривал трубку.
— Виктог, я смотгю – ты никуда не тогопишься, весево выпиваешь… А что ты деваешь в Москве?
— Я, Константин, получил новое назначение. Формирую часть, которой буду командовать. Вот, крутились сегодня, крутились, и решили перекусить чего-нибудь вкусненького. А тут – такая встреча! Я рад тебя видеть, Костя!