— Где мы будем работать? Вас ведь ко мне в помощь прислали? Так? — я обернулся к подошедшему и топчущемуся в отдалении молодому человеку.
Он подошел и кивнул.
— Пойдемте, я провожу…
В общем, — все закрутилось! Молодой врач получил задачу и корпел за столом, составляя список летунов с не очень сильно подорванным здоровьем. Контрик увеялся к себе, готовить рекомендательный список по летчикам, а я заложил руки за спину и вышел в коридор. Там маялась молодая медсестричка.
— Здравствуйте, девушка! Это вас ко мне приставили?
Она быстро закивала головой. Что они тут все кивают и кивают?
— А молодого старшего лейтенанта-летчика с во-о-т такой вот широкой улыбкой вы здесь не видели? — Базиль куда-то исчез. — Нет? А-а, он с гостями? Ну, пусть его!
Пусть там и будет – посмотрит на предмет обожания. А нам работать надо. Вон и контрик со списком бежит. Та-а-к, начали! Я зашел в кабинет.
— Ну, кто у нас "номер раз"? Сестренка, зови ранбольного Коптеева, из одиннадцатой палаты!
Дело пошло. Из не прикрытой сестрой двери раздался взрыв громкого смеха и оглушительные аплодисменты.
Лед тронулся, дорогие мои будущие сослуживцы!
Лед тронулся!
Глава 7
Мы сидели за столом втроем, своими сосредоточенными и деловыми мордами неприятно напоминая заседание "особого совещания". Или трибунал инквизиции… Я – в центре, по бокам – доктор и "молчи-молчи". Перед нашим столом стоял стул для "обвиняемого".
Просматривая списки, подготовленные доктором и контрразведчиком госпиталя, я красным карандашом подчеркивал совпадающие фамилии. Это и были те, с кем мне предстояло встретиться и переговорить.
По чуть скрипящему паркету коридора послышались чьи-то тихие шаги, дверь скрипнула, приоткрылась, и в кабинет заглянуло улыбающееся лицо. Наш посетитель, видимо, все еще был под впечатлением рассказанной Свердлиным смешной истории.
— Разрешите?
Я встал и со списком в руках пошел к двери. Проходя мимо молодого парня в байковой пижаме, я сказал: "Да проходите, проходите, конечно! Вон стул, присаживайтесь!" Выйдя за дверь, я показал сестричке следующую фамилию из списка, подмигнул ей и негромко сказал: "Минут через десять тащи этого!"
Когда я вернулся на свое место, парень все еще продолжал стоять. Теперь улыбки на губах уже не было. Взгляд его стал строже, собраннее.
— Товарищ майор! Старший лейтенант Коптеев по вашему приказанию прибыл!
Очень хотелось сказать, что прибывают поезда, но я себя задавил. Да, Туровцев, а ты еще тот дуб военный…
— Садись, старлей! Не тушуйся. Как тебя звать-величать?
— До сих пор Степаном звали, товарищ майор!
— А по батюшке?
— Нифонтович… — немного смутился Коптеев.
— А что? Чудесные старые имена. Так вот, Степан Нифонтович, я пригласил вас по такому вот вопросу… Скоро в строй…
Я покосился на военврача. Он пошелестел бумагами, кивнул и сказал: "Множественные осколочные ранения левого плеча и шеи от разрыва фугасного снаряда авиапушки… Лечение прошло успешно. Дней десять, максимум – двенадцать."
— Ну, вот, видите. Пара недель – и на фронт. И я хочу вам предложить интересное дело… Но сначала – расскажите немного о себе…
Парень, запинаясь и не зная о чем, собственно, говорить начал свой рассказ. Я покосился на контрразведчика. Он молча прикрыл глаза. Хорошо.
— Достаточно, старший лейтенант! А теперь – расскажи мне о своем первом бое… и о последнем расскажи. Когда тебя ранили.
Парень ссутулился, переплел пальцы рук и, не отрывая взгляда от пола, начал неспешный рассказ.
— Ну, значит, так… Воевать я начал осенью 41 года, в октябре, на Западном фронте. Защищали подступы к Москве… Как раз немцы прорвались к Вязьме… Особых воздушных боев как бы и не было – в основном мы на штурмовку противника летали… Да и что мы могли там немцам противопоставить? Ни скорости, ни оружия, эх-х… — безнадежно и горько махнул он рукой.
— Смотри на меня, Степан, — мягко сказал я. Он поднял на меня взгляд. Я его поймал и провалился в глаза парня…
…Такое непривычное тарахтение мотора… Изломанные "крылья чайки" не дают обзора по горизонтали. Ба! Да это же "И-153"! Знаменитая "Чайка"! Я летал на ней только в авиасимуляторе, и, надо сказать, она мне нравилась своей исключительной маневренностью. Но вот скорость и вооружение… Хотя – были и пушечные "Чайки".
Парень мешал мне. Суета в мыслях, настороженность, да что там! Просто испуг. Первый вылет, что уж тут поделаешь… Так, нужно ставить какой-то фильтр. Так я не могу. Он мне понять не дает, что к чему… Вот так-то лучше. Ну, полетели…