Бертран размахивал мечом, едва касаясь лезвием молодой коры, магесса мурлыкала простенький мотивчик, расчесывая идеальные даже в путешествии волосы, а Лукас заканчивал складывать припасы в седельную сумку.
- Наконец-то! - Ингия надула пухлые губы и легко поднялась, отряхивая подол зеленого платья для верховой езды.
- Отлично, выступаем! - прогремел рыцарь и подхватил с земли блестящий шлем. - Поешь вечером, - заметив, что Анайя собирается возразить, заявил он, забираясь на крепкого белого коня.
Анайя едва успела поймать яблоко, которое ей бросил разведчик. Виноватый взгляд Лукаса девушку не успокоил. У нее возникло сильное желание бросить это яблоко в шлем рыцаря и послушать, как сильно и долго эта посудина будет звенеть, но решиться на такое Анайя не могла. Вместо этого она низко опустила голову, привычно закрывая волосами лицо, быстро сгрызла яблоко, пока Ингия запихивала в свою седельную сумку большую скатерть, и запрыгнула в седло.
***
Они плелись по раскаленной белой пустыне две недели, а до этого еще три дня пытались выбраться из леса, но город нагов того стоил: многоярусные белые дома-башни с роскошно украшенными куполами вместо крыш жмутся так близко друг к другу, что сливаются в одно большое, величественное строение. Среди белых барханов город больше похож на мираж. Полностью в его реальность можно поверить, лишь вступив в тень, которую отбрасывает самая высокая башня.
Шея Анайи болела: девушка старалась разглядеть все до мельчайшей детали, пока ее спутники жаловались на узость улиц и толпу горожан-нагов. Люди со сплющенными носами и белой кожей, отливающей разными цветами у разных представителей расы, удивленно оборачивались на путешественников, но не торопились выгонять их или задавать вопросы.
Несколько раз возвращавшись, перекрутив старую карту и так, и эдак, путешественники нашли, наконец, заброшенный дом, который служил приютом редким гостям города. Он ничем по виду не отличался от других домов, но на ручке его двери висела яркая красная лента.
Анайя лихорадочно вспоминала то немногое, что знала из отцовских записей об этом необычном народе пустыни, и, как только жара спала и солнце окрасило дома в оранжевый и розовый, выскочила за дверь: пыль внутри старого дома ее не интересовала. Кроме того, именно ее обязанностью стал поиск информации о частях артефакта. Анайя, впрочем, не возражала.
Анайя долго брела по извилистой улице. Сворачивать в переулки опасалась, но не потому, что наги внушали недоверие - боялась заблудиться. Город все больше нравился девушке. Она видела, как широко улыбаются друг-другу наги. Их улыбки, обнажающие туповатые белые клыки, сначала показались Анайе жутковатыми, но девушка быстро заметила добрый блеск в белых глазах горожан, и хищные узкие зрачки совершенно не портили впечатления. Помогало и то, что отец Анайи описывал нагов как светлый и чистый народ.
Наткнувшись на заведение, отдаленно напоминающее кабак, Анайя решила, что может что-то узнать там. Здание, из которого доносились громкие разговоры и веселый смех, не было отмечено вывеской, но на ручке двери красовалась тонкая золотая лента.
Как только Анайя вошла, ее окутал аромат горьких специй и дыма из трещащего очага. Огонь, безусловно, добавлял уюта, но в нем пока нет необходимости - солнце еще не село, в городе тепло.
Анайя оробела перед толпой нагов, каждый из которых посмотрел в ее сторону. Девушка на несколько секунд замерла на пороге, отыскивая взглядом того, кто мог бы оказаться хозяином этого места, но никого даже отдаленно напоминающего держателя трактира, не нашла.
Взгляд девушки быстро зацепился за нага, кожа которого отливала почти черной синевой. Он дружелюбно улыбнулся и размашистым жестом предложил Анайе подойти ближе. Девушка сделала несколько широких шагов мимо круглых столиков, ломящихся от еды и напитков, и оказалась рядом с ним. Он сидел один, на столе перед ним лежала книга и несколько листов с записями на незнакомом Анайе языке. Наг, при близком рассмотрении, оказался молодым парнем. Он кивком указал ей на трехногую табуретку.
Как только девушка села, парень заговорил на всеобщем:
- Здравствуй, - экзотический шипящий акцент заставил толпу мурашек пробежать по спине Анайи. - Ты что-то ищешь, или просто зашла отдохнуть?
- Ищу, - с трудом выдавила из себя девушка, и только сейчас поняла, что заявлять о своих планах напрямую будет не совсем разумно. - Я ищу белый храм. Говорят, его занесло песком неподалеку от вашего города...
Наг прищурился, внимательно осмотрел девушку с ног до головы и кивнул своим мыслям.
- Меня зовут Джишаг, я - ученик хранителя знаний, - представившись, наг с печальной улыбкой обвел взглядом книгу и записи.
- Мое имя Анайя, - представилась девушка.
- Анайя Кайде, - больше утвердил, чем спросил Джишаг.
- Куда бы я ни пришла, моя фамилия везде известна, - это начинало раздражать девушку.
- Хранитель знаний предупрежден о твоем визите. Он собирался разыскать тебя и поговорить, - не обращая внимания на раздражение Анайи, Джишаг быстро собрал со стола записи, положил их, как закладку, между желтых страниц. Книга захлопнулась с глухим стуком. - Пойдем?
- А сейчас не слишком поздно? - взгляд Анайи метнулся к окну, за которым темнота быстро поднималась к небу от узких улиц.
Джишаг засмеялся, запрокинув голову. Обнажился ряд верхних заостренных зубов.
- Только с закатом жизнь в городе по-настоящему просыпается.
По дороге до башни Хранителя Анайя гадала, случайна ли ее встреча с Джишагом. Не пропадало ощущение, что все идет слишком гладко.
"Раз хранитель искал меня, то рано или поздно я бы все равно попала к нему на аудиенцию. Так что не о чем переживать", - наконец, решила для себя Анайя и успокоилась.
Хранитель знаний обитал в узкой и очень высокой башне, которая примыкала непосредственно к дому главы города. Анайя даже предположила, что эти дома вполне могут быть соединены тайной, а может и явной, дверью.
Изнутри башня походила на библиотеку: прямо в стенах полки со старыми свитками, большинство из которых уже не прочесть: либо утерян язык, либо сами они сильно повредились от времени. Вдоль стены крутая винтовая лестница без перил. Наверху, под куполом, маленькая комната, в которой живет Хранитель.
На вопрос Анайи, где живет сам ученик, он гордо ответил:
- В соседней башне. Она соединена с этой.
Кожа Хранителя показалась Анайе абсолютно выцветшей в слабом свете фонаря под самым потолком. Хранитель, как и большинство представителей расы, оказался лысым, но не украшал голову крашеными перьями, как делали молодые. Хранитель возился со старыми пергаментами, когда уверенное покашливание Джишага заставило его вздрогнуть.
"Наверное, он стар", - предположила Анайя, но уточнять не стала.
- Наконец-то! - низкий голос в сочетании с характерным шипящим акцентом удивил Анайю: он совершенно не вписывался в образ прожившего долгую жизнь существа. Только услышав голос Хранителя, Анайя подметила, что осанка его горделивее, чем у многих молодых нагов. - Я получил письмо почти три недели назад, и в нем меня предупреждали, что ты прибудешь с минуты на минуту!