– Бабушка Настасья попросила его починить кран… – Ника запнулась, когда почувствовала под столом пинок от Даши, поняла, что ляпнула что-то не то, но продолжала вдохновенно врать. – Как починит, сразу придет.
– Прямо водопроводная эпидемия, – удивилась Дашина мама.
Виталий Дмитриевич стукнул газетой об стол.
– Денис чинит кран? Когда он умудрился стать сантехником? Я третий день прошу его отвезти машину в сервис.
– Виталий, не начинай, – вступилась за сына мать. – Мальчик проявляет уважение к старшим.
– Ну да, как же. И во сколько мне обойдется это его уважение? Если он что-нибудь испортит в чужой квартире…
– Всем привет, – Денис совершенно бесшумно вошел на кухню. Никто не слышал, как хлопнула входная дверь, поэтому на какой-то миг все опешили. Он же схватил блин и, подтянув ногой табурет, подсел к столу.
– Денис, что у тебя за вид? – Анна Николаевна в ужасе смотрела на его грязную футболку, исцарапанные руки и лицо.
Зная, что парень зверски хочет есть, Ника придвинула к нему тарелку с блинами.
– Чинил кран, – он незаметно ей подмигнул.
Она покраснела. Даша хихикнула.
– И как? Кто победил? Ты или он? – Виталий Дмитриевич скептически отнесся к трудовым подвигам сына.
– Я, конечно. Я его просто выдернул. Теперь там работает бригада слесарей.
Мужчина хмыкнул, мол, что я вам говорил. Даша с обожанием смотрела, как он ест. Анна Николаевна подставила ему тарелку с яичницей с луком и помидорами. Она приготовила ее себе, но, как любая мать, не пожадничала для сына.
Ника поняла, что ей пора собираться, и встала из-за стола.
– Спасибо вам за все…
– Не уходи. Есть разговор, – парень дернул ее за халат, заставив сесть обратно.
– Сейчас?
Денис забрал у отца чашку с кофе, выпил одним глотком и потащил ее к себе в комнату. Усадил на разобранный диван и закрыл дверь на замок. Ника осторожно вытянула из-под себя простынь. Встать она не решилась, потому как парень явно был немного не в себе.
Дверь осторожно толкнули и, убедившись, что она заперта, не стали ломиться.
– Денис, что случилось?
– Ничего, мам. Я только поговорю с Вероникой с глазу на глаз.
– Денис?! – Раздался Дашкин голос.
– Дайте нам минуту!
За дверью стихло.
– Держи себя в руках, – посоветовала ему Ника.
– Я пытаюсь, – парень сел за компьютер и зачем-то его включил. Видимо, привычные действия помогали ему совладать с эмоциями. – Тебе хорошо. Ты с этим живешь с детства, а как мне дальше жить?
Он повернулся к ней на крутящемся кресле. Ника знала, что ее ждет этот разговор, и успела к нему морально подготовиться.
– Так же, как и раньше, – она старалась говорить как можно спокойнее. Хотя не ощущала спокойствия внутри. Нужно помочь Денису примириться со случившимся. И она старалась изо всех сил. – Только придется сменить университет. Тебе нельзя проходить медкомиссию. Или подожди пару лет, пока не закончится перенастройка организма. Когда изменения физиологии закончатся, ни один тест не покажет, что ты оборотень.
– Оборотень, – он выдохнул это слово едва слышно. Ника чувствовала, как оно повисло в воздухе, выдавая отчаяние Дениса. Желание все вернуть назад. И следом за ним понимание, что ничего уже не изменить, и от этого злость на неизвестные силы, сыгравшие с ним такую шутку. Минуту он смотрел куда-то мимо нее.
Ника мышкой сидела на краешке дивана, боясь пошевелиться. Пусть думает. Ему придется много переосмыслить в своей жизни. Но именно от этих нескольких минут будет зависеть, примет он изменения, как дар, или назовет проклятьем.
– Ладно, надо с этим быстрей кончать.
Парень встал со стула, подошел и, не успела она опомниться или остановить, опустился пред ней на колени, взял ее за руки и заглянул в глаза.
– Ты предъявляешь на меня свои права?
В первое мгновение она испытала шок. А потом взор застлала ярость.
– Это она тебе сказала? – из горла вырвалось змеиное шипение. Ее душила злость на несносную старуху. Вот старая кошелка. Грымза недоделанная. Ника подозревала, что она Темная, но до последнего надеялась, что это не так.
– Разве так не положено? – Денис ничего не понимал. Но это не его вина.
Ника заставила его сесть рядом с собой на диван, и с силой сжала его ладони.
– Конечно, нет. И, Денис, поклянись мне жизнью Даши и своих родителей, что больше никогда в жизни ни перед кем не повторишь эти слова.
Она уже в достаточной мере успокоилась, чтобы осознать. Темная или нет, Настасья Валерьевна поступила благородно. Могла сама опутать Дениса заклинанием подчинения и делать с ним, что пожелает. Но решила преподнести его в подарок ей. Потому и убедила неизвестно каким образом произнести начальную фразу ритуала подчинения. Только, спрашивается, зачем? Она не такая. Бабушка учила ее любое проявление жизни чтить как равное себе. Весь этот мир был сотворен из единого источника. Поэтому в нем все равны. Даже Темные с их непомерной гордыней и чувством превосходства над людьми – тоже часть проявления Божественной Любви. Поэтому она никогда в жизни не посягнет ни на чью свободу. И скорее умрет, чем отдаст свою.
– Ник, объясни, что происходит? Настасья Валерьевна сказала…
– Забудь о ее словах, – ее вдруг посетила грандиозная идея. – Слушай! Даша говорила, что у вас есть дача. Давай смотаемся туда на пару дней? Тебе полезно побыть вдали от всех, чтобы прочистить мозги. Заодно поищем мне домового. Как тебе идея?
Денис бледно улыбнулся.
– Тебе когда-нибудь говорили, что ты чокнутая?
Глава 5
Электричка уносила их прочь из города. Близнецы спали, сидя напротив. Денис облокотился головой о стекло. Даша склонила голову ему на плечо. Их вещи стояли на полу у ног. Барбос спал тут же. Только ушами шевелил, когда рядом раздавался особо громкий звук. Вагон был полон. Еще бы, утро выходного дня. Разговоры, смех и людской гомон. В основном, пенсионеры, все лето проживающие на даче и лишь изредка приезжающие в город для пополнения запасов. И только в конце вагона большая компания парней и девчонок с рюкзаками и гитарой собиралась пару дней провести в палатках на природе.
За окнами электрички опять проносились елки и березки. Мелькали заливные луга. Деревеньки. Но ей было не до красот. Слова колдуньи до сих пор звучали у нее в ушах:
– Ну и дура! Ничего бы с вами не случилось. Подержала бы мальчишку при себе пару лет, пока будет учиться выживать в нашем мире, и отпускай потом на все четыре стороны. А теперь на него начнется настоящая охота. А он еще совсем зеленый. Не сможет за себя как надо постоять.
Ника выслушивала гневную отповедь, повесив голову и не поднимая на колдунью глаз. Ситуация – хуже некуда. Оказывается, она не могла больше требовать у Дениса подчинения. Такое право дается каждому лишь раз. Но почему? Почему ей никто об этом не рассказал?
– Меня бабушка этому не учила, – единственное, что она могла сказать, чтобы оправдать себя.
– Дура твоя Надька. Просила, чтобы тебя отдали на обученье мне. Так нет, посчитали, что при родной бабке тебе будет лучше, и посмотри, что выросло? Сама дуреха и парня загубила.
– Я не знала, что можно отпускать. Я думала подчинение – это насовсем.
– Посмотрите, она думала, – старушка поджала губы. Потом, видимо, успокоилась и добавила намного мягче.
– Что делать будешь?
– А что я могу?
– Мне откуда знать? Твоя оплошность – тебе и ответ держать.
Электричка дернулась и стала тормозить.
– Станция Зеленый мыс. Остановка три минуты! – объявили по всем вагонам.
Денис встрепенулся. Толкнул сестру.
– Даш, проснись. Наша остановка.
– Как, уже? – девушка проснулась и схватилась за рюкзак, разбудив Барбоса.
Они похватали вещи и едва успели выскочить из электрички следом за компанией туристов.
– Фух, – выдохнул Денис. – Чуть не уехали дальше на десять километров. Пришлось бы возвращаться через лес.