В конце концов, она обосновалась в комнате с балконом. Из-за ужасного остекления не было видно унылый запущенный двор со старыми скрипучими детскими качелями.
Дзиииинь!
Звонок в дверь вернул ее к реальности. Спрыгнув с подоконника, где она намывала высокие кухонные окна, Ника бросила тряпку в ведро с водой и, вытирая руки полотенцем, пошла открывать двери. Барбос ринулся вместе с ней встречать гостей. За последние три дня у нее перебывали почти все соседи. Вдруг кого-то еще пробрало любопытство, что же за личность поселилась с ними в одном подъезде?
Удивительное дело. Оказывается, никто в подъезде не знал, что квартира который год стоит пустой. Они вообще не знали, что в их подъезде есть квартира с шестым номером. И теперь дружно удивлялись, куда смотрели их глаза. Куда, куда? Туда, куда им отвела их бабушка Настасья. Ника все больше убеждалась, что квартира раньше принадлежала ей. Но по какой-то неведомой причине колдунья решила ее продать, переселившись в квартиру гораздо меньших размеров. Она крупно подозревала, что дело вовсе не в деньгах и сложности содержать такую огромную жилплощадь на трудовую пенсию. Но пока воздерживалась от разговоров на эту тему. Чувствовала, придет время, и женщина сама ей все расскажет.
Дзинь! Дзинь! Дзиииииинь!
Кто-то нетерпеливый продолжал звонить. Барбос зарычал и вздыбил шерсть на загривке. Ника насторожилась. Раньше пес ни на кого так не реагировал. Сбавив шаг, неслышно подошла к двери и, прижавшись ухом, прислушалась к своим ощущениям. Это не те, чьего появления она ждала и опасалась каждый день.
Сняв цепочку, открыла дверь и улыбнулась парню и девчонке. Бабушка Настасья говорила ей о них. Близнецы брат и сестра из двенадцатой квартиры. Дети той самой женщины, с которой она столкнулась в день приезда.
Парень оказался чуть выше сестры и шире в плечах, что сразу выдавало в нем спортсмена. Девушка пониже и тонкая, как тростинка. Оба черноволосые. У нее волосы до пояса и ровная челка. У него короткая модная стрижка, делающая похожим на плейбоя. У обоих яркие голубые глаза, опушенные черными ресницами. Она хорошенькая, как куколка. Он очень симпатичный. И при этом, как и положено близнецам, удивительно похожи друг на друга. Оба в голубых джинсах, белых футболках. На ногах удобные кроссовки. Будто только что вернулись с тренировки. В руках у девушки четыре пакета сока. У парня три коробки с пиццей.
Барбос высунулся в подъезд и принялся обнюхивать гостей. Рыкнул на парня, на что тот только фыркнул. И завилял хвостом перед его сестрой, от радости пытаясь лизнуть ее за руку. Краснея за поведение питомца, Ника схватилась за ошейник и оттащила пса от визитеров.
– Фу, Барбос. Иди в дом, – затолкав его в квартиру, обратилась к близнецам. – Простите, обычно он ведет себя прилично.
– Ты Вероника? – парень дождался ее кивка. – Я Денис, – указал на себя, потом на сестру. – А это Дашка. Мать сказала, ты наша новая соседка. Вот пришли знакомиться, – и продемонстрировал коробки с пиццей.
– Привет, – Даша улыбнулась и, исхитрившись удержать одной рукой пакеты с соком, другую протянула для рукопожатия. – Наша мама Анна Николаевна Воронцова. Мы из двенадцатой. Пустишь к себе? Или посидим на улице?
– Проходите, – Ника посторонилась и опять была вынуждена схватить Барбоса, решившего, что открытая дверь – это приглашение погулять, и ринувшегося в подъезд на лестницу.
– Резвый он у тебя, – Денис с интересом осматривал обшарпанные стены коридора. Заглянул в пару пустых комнат. И то и дело косился на идущего за ним по пятам Барбоса. – Что за порода?
– Барбосовская, – рассмеялась Ника, видя недоумение на лицах близнецов. Она уже поняла, что здесь мало кто заводит питомцев из искренней любви к животным. Все больше для престижа. – Проходите, только у меня не на чем сидеть и некуда положить пиццу, кроме как на пол. Его я уже отмыла. Правда, пока только на кухне.
Расположились на полу с удобствами. Денис с Барбосом поделили место под окном у батареи. Даша сидела напротив нее, скрестив ноги по-турецки. И как ей это удается в таких узких джинсах? Сама Ника так объелась пиццы, что развязала тесемку на шортах, чтобы пояс не давил на оттопыренное пузо. Привалившись спиной к стене, вытянула ноги, стараясь не задевать кроссовками Дениса.
Посиделки затянулись. За окном давно стемнело, и зажженные свечи добавили пустому помещению капельку уюта. Расходиться не хотелось. Ребята оказались общительными, с прекрасным чувством юмора. Разговор вертелся о том, у кого какое было детство. Денис рассказал о спортивной спецшколе. О ежедневных тренировках по шесть часов. В шестнадцать лет он уже был мастером спорта по плаванию и прыжкам в воду. Вот откуда широкие плечи и поджарая фигура без единой капли жира. Мать надеялась сделать из него олимпийского чемпиона, а он, гоняя на скутере, попал в аварию, сломал ногу, и о спорте пришлось забыть на целый год. Месяц отлежал в больнице. За это время пересмотрел планы на дальнейшую жизнь. Он с детства бредил просторами вселенной, мечтал стать космонавтом и работать на международной космической станции. Пока предки были на работе, и ему приходилось одному валяться дома с ногой в гипсе, подтянул знания по физике, химии, математике и астрономии, экстерном сдал экзамены в школе и поступил в университет на астрофизический.
– Мать была в шоке, – смеялась Даша. – Неделю вся квартира воняла сердечными каплями.
– Зато отец меня одобрил, – Денис тоже улыбался, вспоминая семейные дебаты на тему, быть ему пловцом или космонавтом.
– Даш, а ты уже решила, куда будешь поступать? – на мгновение Нике захотелось уговорить девушку поступать вместе с ней. С подругой всяко будет веселей. Но, как оказалось, Даша уже определилась с планами на жизнь.
– Я буду учиться на соцработника и по окончании университета уеду в Африку работать в благотворительной миссии. Хочу помогать людям. А ты? На кого хочешь учиться?
– Я подала документы в архитектурный, – Ника запнулась, не зная, сказать – не сказать? Не покажется ли ее мечта на фоне грандиозных планов покорения космоса и спасения невинных слишком… обычной? – Хочу сделать этот мир красивым.
На мгновение повисла тишина, очень неуютная в пустой квартире.
– Круто, – первым пришел в себя Денис. – Тогда за успех в осуществлении желаний.
Они подняли пластиковые стаканчики с соком и тожественно чокнулись.
– Почему ты не купишь посуду? Предки мало денег дали? – Даша скомкала стаканчик и бросила в пакет, специально отведенный для мусора.
– Да нет. Деньги есть. Просто я на днях заходила на чай к бабушке Настасье…
– Ну, ты нашла на кого равняться, – перебил ее Денис – Настасья Валерьевна из княжеского рода. Ее дед во время революции остался в России, и за служение правому делу его имущество не подверглось конфискации. Я даже боюсь представить, сколько стоит вся ее обстановка по сегодняшним расценкам.
Что-то подобное она подозревала. Слишком нетривиальная бабулька.
Потянувшись за последним куском пиццы, сиротливо лежащим на картонке, поняла, что не осилит, и предложила Даше. Та хоть и хрупкая на вид, зато аппетит зверский. Ника могла ей только позавидовать. Сама она при всей стройности после многих лет занятий спортом имела развитые мышцы. Из-за чего никогда не будет выглядеть хрупкой и изящной.
– Дашь, съешь кусочек. Не отдавать же его Барбосу? Он и так сегодня слопал тройную порцию.
– Не могу, – девушка похлопала себя по животу. – Оставь себе на завтрак.
У Дениса запиликал мобильный в кармане.
– Простите, девчонки, я на минуту, – и вышел поговорить в другую комнату, прикрыв дверь. Даша встала с пола.
– Тебе помочь убраться?
– Не нужно, – Ника с трудом встала на ноги. Собрала коробки и пустые пакеты из-под сока в пакет для мусора. Туда же отправились остальные пластиковые стаканы и тарелки. – Вынесу утром.