— Плевать, — сухо отозвался Бриер. — Одним зачетом больше, одним меньше. Ну что? Не замучили еще лекарствами?
— Не успели.
— Как себя чувствуешь?
— Ты вчера спрашивал, — напомнила Айра.
— И сегодня тоже спрашиваю. Вдруг тебе стало хуже?
— Нет, не стало, — слабо улыбнулась она, присев на подоконник, отчего голова Бриера оказалась как раз на уровне ее коленей. Потом поймала вспрыгнувшего на руки Кера и хмыкнула, когда его любопытная мордочка потянулась к гостю. — А ты упрямый. И безрассудный, как мальчишка.
Бриер тихо фыркнул.
— Лучше сказала бы, что настойчивый и смелый. Похвалила бы, спасибо сказала, что не бросаю тебя одну…
Айра улыбнулась чуточку шире.
— Спасибо. Честное слово, я рада тебя видеть.
— Хочешь, погуляем?
— Мне нельзя. Да и упасть могу: меня ноги еле держат.
— А я тебя поймаю, — с энтузиазмом предложил Бриер. — К тому же мы далеко не пойдем, а если лер Лоур заявится с проверкой, то ты всегда можешь сказать, что не удержалась на подоконнике и вывалилась наружу. Мол, голова закружилась или Кер, к примеру, столкнул.
— Что я, дурная, чтобы падать с первого этажа на какие-то грядки?! И как ты себе представляешь, что это сделал Кер?!
— А вот так, — Бриер неожиданно схватил ее за руку и дернул, отчего Айра действительно не удержалась и вывалилась наружу. Правда, на землю не упала — парень ловко подхватил, а затем осторожно опустил на землю, с хитрой улыбкой отступив и выжидательно уставившись на ее растерянное лицо.
— Ты… ты что сделал?!
— Спас тебя из страшного заточения! — хихикнул парень.
— Но я же не одета! И босая! — от возмущения Айра даже позабыла про недавнюю апатию и испытала сильное желание стукнуть старшекурсника по макушке.
Он тем временем порылся в кустах и вытащил оттуда теплый плащ и приличного вида башмаки, которые с невозмутимым видом поставил перед девушкой.
— На.
— Бриер!
— Что? — делано удивился он. — Что не так? Я жизнью рискую, чтобы ты смогла проведать Иголочку, а вместо благодарности что получаю? Твой игольник, между прочим, уже за круг выбрался. А второй… даже не знаю, как и сказать.
— Что такое? — похолодела от внезапной мысли Айра. — Что с Шипиком?!
— Не знаю никакого Шипика, но ты сама должна это увидеть. Возле стены сейчас такое творится…
— Ч-что случилось? Что с ними?!
— Да не бойся, нормально все, — хмыкнул Бриер, ненавязчиво подталкивая ее в сторону оранжереи. — Я просто подумал, что тебе надо проветриться, а игольнику — увидеть тебя живой и здоровой, пока он, в смысле они, не разнесли нам весь двор.
Полная дурных предчувствий, Айра торопливо напялила башмаки, от волнения даже забыв поинтересоваться судьбой их прежнего владельца. Закуталась в плащ и, подхватив с подоконника крыса, кинулась прочь, на ходу строя самые ужасные предположения.
Бессовестная, безответственная, эгоистичная и глупая девчонка! Как она не подумала об игольнике, о листовике? Как посмела даже не навестить за эти два дня?!
Иголочка, Листик, Шипик… боже мой! Они же там совсем одни! Смертоносные и такие… уязвимые. Кто за ними присмотрит? Кто накормит, если они никого, кроме нее, близко не подпускали?! А Иголочка еще и в охранном круге!
Айра в ужасе помчалась так, что споткнулась и едва не упала. Хорошо, Бриер вовремя подхватил и со смехом сказал:
— Да не беги ты. Все успеем, не волнуйся. И все с ними в порядке! Я проверял!
— Да? — недоверчиво покосилась на него запыхавшаяся девушка.
— Точно тебе говорю.
Еще на подходе к оранжерее, Айра почувствовала, что с ней что-то не так: оранжерея больше не была похожа на разноцветную игрушку, загадочно подсвеченную изнутри магическими огоньками. В ней если и остались крохотные светильники, то так мало, что их едва хватало, чтобы подсвечивать контуры гигантской теплицы, тогда как все остальное пространство было погружено в недобрую, пугающую темноту.
Более того, эта темнота не только заполонила оранжерею изнутри, но стекала по стеклянной крыше, сползала на пожухлую траву, чего мадам Матисса никогда прежде не допускала. А потом сплошным ковром расходилась далеко в стороны и вязкими щупальцами забиралась на высокую кирпичную стену, закрывая ее почти до самого верха.
Только подойдя ближе и заметив неясное шевеление на страшновато изменившейся стене, услышав тихий шелест листьев и почувствовав знакомое томление в груди, Айра вдруг поняла, что именно видит.