*** ***
В маленькой двухкомнатной соседской квартире гроб стоял посреди зала. Уже вечером, ближе к ночи, я вошла в комнату, стараясь не смотреть на покойного, и предложила маме и бабе Лиде подежурить за них, они согласились и через минуту в комнате остались мы одни: я и деда Федя.
Часы показывали одиннадцать, не теряя времени, я встала в изголовье и, глядя на него, вслух произнесла заклятие:
"Сердце твое встало,
Биться перестало,
Очи не видят,
Уши не слышат,
Тело не дышит.
Ты, проклятие смертное,
С Зинаиды сойди
И на это мертвое тело пойди.
И как этому нехристю
Через сорок дней
На небе не бывать,
Двери рая и двери
Ада не открывать,
Так бы и Марии
От смертного проклятия
Не умирать, не болеть,
Не мучиться,
Не страдать.
Солнце заходит,
Луна восходит,
Дело мое свершайся,
Сбывайся, до Марии
Дочки Ирины касайся.
День — ключ,
Уговор — замок,
Кровь — печать."
Не успела я сказать последнее слово, как раздался громкий стон, призрак деда Феди материализовался в комнате и обрушился на меня порывом мощного ветра и меня откинуло назад. Я с грохотом припечаталась спиной об стену. Дух метался, выл, кидался на меня, пытаясь вновь подхватить и швырнуть. В комнату вбежал отец. Читая молитву, он встал передо мной, загораживая от призрака. Дядя Федя вновь и вновь бросался на отца, отталкивал и откидывал его, но папа снова вставал и закрывал меня собой. Внезапно, в комнате похолодало. В дверном проёме я увидела бабу Тоню, вернее её тело. Красные зрачки, злобная полуулыбка, распущенные седые волосы придавали ей дьявольский вид. Она развела руки, из её горла послышался пугающий раскатистый голос. Непонятные слова, напоминающие латынь звучали жутко. Дух присмирел, замер. А когда баба Тоня подняла руку и указала пальцем на окно подчинился и растворился в воздухе.
Мурашки пробежали от затылка по позвоночнику. Я смотрела на бабу Тоню и от страха казалось волосы шевелились на голове. Но через минуту после исчезновения призрака, она успокоилась и преобразилась, и вместо злобной ведьмы на её месте появилась стояла пожилая женщина в чёрном платье.
— Аника! Что ты натворила? — неожиданно отец набросился на меня. Он схватил за плечи и встряхнул меня несколько раз, пока баба Тоня не окликнула его.
— Сергей! Прекрати!
— Что ты наделала, — снова повторил он. — Я же просил подождать и никуда не лезть!
— Я… я просто хотела помочь девочке, — растерянно пробормотала я.
Меня потряхивало словно в ознобе. Всё маски были сброшены, теперь я понимала о чем говорил отец и баба Тоня.
"Не стоило торопиться и лезть вперёд батьки в пекло. Кто знает, чем теперь это всё обернётся для всех нас".
Хотелось отмотать время назад, чтобы сначала посоветоваться с отцом. Кто-то налил чай, и сунул мне в руки кружку, суета вокруг меня постепенно успокоилась, а я продолжала сидеть за столом, глядя в одну точку.
Дошёл смысл слов отца о демонах бабы Тони. Я совершенно не ожидала увидеть её такой. Она была словно одержима, неужели это и есть плата за силу.
Как теперь в этой квартире будет жить Лидия Николаевна? Некрещеные души, не отпетые, застревали в нашем мире и дух деда Феди теперь вполне мог поселиться навсегда в квартире.
"Чем я думала? Я действительно поторопилась."
Отец с трудом отобрал у меня пустую кружку, отвёл до кровати и сидел со мной, держа за руку, пока я не уснула.
*** ***
Утро следующего дня принесло некоторое облегчение. Вчерашний ужас уже не казался настолько мрачным и непоправимым. Тем более ещё предстояло избавить Ирину от эринии. Дело нужно было довести до конца, а иначе для чего все это тогда надо было?
Бессонная ночь не прошла даром, все спали, и я, быстро позавтракав, отправилась в больницу.
Припомнила слова ведьмака и прихватила с собой защитные очки, которые лежали у папы в инструментах.
Воспользовавшись моментом, пока охранник курил, я вновь незаметно проскочила пост охраны. Каково было моё удивление, когда я увидела Машу в сознании. Стоило только войти в комнату, как она открыла глаза.
— Привет! — я радостно подняла руку в приветственном жесте. — Как себя чувствуешь?
Маша кивнула.
— Я знаю тебя. Ты Аника?
— Да. Откуда ты знаешь?
— Видела тебя во сне.
Я подошла к ней и присела.
— Можно возьму тебя за руку?
Маша снова кивнула. Я прикоснулась к её пальцам, но как и в прошлый раз ничего не произошло.
— А где твоя мама?
Девочка нахмурилась.
— Она ушла за выпиской. Врачи сказали, что я здорова, меня сегодня отпустят домой… но я не хочу. Она опять будет кричать на меня.
— Солнышко успокойся, — я обняла девочку, она крепко прижалась ко мне и я почувствовала всю её боль и страхи. — Понимаешь, Маша, твоя мама не такая уж и плохая, просто она не знает как быть хорошей. Её мама — твоя бабушка, была очень сердитой женщиной и не научила маму любви. Но если мы ей поможем, то она перестанет быть такой злой.
Маша подняла голову и пристально посмотрела мне в глаза.
— Я знаю. Это все из-за странной птицы. Раньше мама не была такой все время, только иногда. А теперь… она злится постоянно.
— Ты видишь птицу? — осторожно спросила я.
— Вижу её силуэт, и крылья, иногда она исчезает.
— Значит, не будешь против от неё избавиться?
Маша энергично закивала.
Я на всякий случай надела очки, зажала в руке ведьминский заговоренный кинжал и приготовилась к встрече с демоницей.
Как только в дверном проёме появилась Ирина, я тут же прочитала заклятие на сон, чтобы обезопасить её. Ирина ещё не успела рухнуть на пол, а я уже читала заговор на изгнание беса.
"Да восстанет Бог, и расточатся враги Его, и да бегут от лица Его ненавидящие Его, как рассеивается дым, Ты рассей их; как тает воск от огня, так нечестивые да погибнут от лица Божия".
Эриния заверещала, зашипела и яростно бросилась на меня, пытаясь длинными загнутыми когтями вцепиться в лицо. Но защитные очки на пол лица неплохо справлялись со своей функцией. Мерзкое создание, как бешенная лисица вновь и вновь пикировало на меня, задевая крыльями. Я несколько раз замахнулась кинжалом, отгоняя её от себя. И как только прозвучало последнее слово изгнания — эриния вся сжалась и с хлопком исчезла.
Мы с Машей подняли её маму и перенесли на койку.
"Удивительно как быстро и легко получилось, в отличие от первого раза" — я не могла поверить, что всё закончилось.
Маша обнимала меня за талию, прижимаясь щекой к груди. Я была несказанно рада, что одним счастливым ребёнком в мире стало больше. Главное чтобы Ирина, наконец, стала заботливой матерью, теперь то ей никто не будет в этом мешать.
Не желая встречаться с ней, я хотела скорее уйти. Напоследок мы обменялись телефонами с Машей. Я ей сказала звонить в любое время, если вдруг мама будет её обижать. На этом мы попрощались и я отправилась домой. Ведь мне ещё надо было успеть на похороны дедушки Феди, на которого я так безжалостно перекинула проклятие.
Дорога до кладбища, похоронная процессия, церемония прощания, опускание гроба — всё прошло как в тумане. Это были первые похороны, на которых я присутствовала. Солнце светило непривычно тепло для этого времени, а я неотрывно смотрела на крышку гроба. Мне казалось, ещё секунда и она откроется, а оттуда вылетит дух деда Феди, но всё прошло спокойно.
Папа всю дорогу молчал, баба Тоня попросила отвезти её на автовокзал — она хотела поскорее вернуться домой. Разговор в машине не клеился, все молчали погруженные в свои мысли.
Когда наступил вечер папа пришёл в мою комнату.
— Аника! Я уже говорил, что ищу учителя для тебя. Вчерашний поступок заставил меня действовать быстрее. Поэтому сегодня будет у нас особенный гость.
Не успел папа сказать последние слова, как в дверь позвонили. Папа засуетился, вскочил на ноги и торопливо направился в коридор.