– Подождите, Холмс. Это может быть ловушкой. Возможно, нас поджидает кто-нибудь с духовым ружьем или винтовкой.
Холмс внимательно осмотрел улицу и медленно покачал головой.
– За весь вечер мы несколько раз представляли собой отличные мишени. Учитывая такое скопление полицейских, это было бы слишком большим риском для него. Нет, пойдем. Единственное, на что я надеюсь, это на то, что расследование ведет человек, у которого есть хоть крупица здравого смысла.
Я последовала за ним настолько быстро, насколько позволяли мне мои каблуки. Подойдя поближе, я увидела маленького жилистого человека, который протянул руку Холмсу, здороваясь. На вид ему было лет тридцать пять.
– Мистер Холмс, рад видеть вас. А я-то гадал, не измените ли вы свою внешность? Мне кажется, вы должны иметь какое-то отношение ко всему этому.
– Инспектор, к чему такому «этому»?
– Видите ли, мистер Холмс, кеб... Могу ли я чем-нибудь вам помочь, мисс? – Последние слова были адресованы мне.
– А, Рассел, мне бы хотелось представить тебя моему старому другу. Это инспектор Лестрейд из Скотланд-Ярда. Его отец был моим коллегой по ряду дел. Лестрейд, это моя... – Быстрая улыбка мелькнула на его губах. – Моя помощница, мисс Мэри Рассел.
Лестрейд уставился на нас двоих, а затем разразился смехом, к моему негодованию. Неужели такова будет реакция каждого полицейского?
– Ох, мистер Холмс, вы такой же шутник, как раньше. А я уж совсем позабыл ваши шутки.
Холмс выпрямился в полный рост и холодно посмотрел на него.
– Лестрейд, я хоть раз позволял себе шутки, которые касались бы моей профессии? Хоть когда-нибудь? – Последние слова прозвучали в холодном воздухе резко, подобно выстрелу, и юмор Лестрейда быстро улетучился. Остатки улыбки придали его лицу что-то крысиное. Он бросил на меня быстрый взгляд и откашлялся.
– Ну да, хорошо, мистер Холмс, я полагаю, вам бы хотелось посмотреть, что они оставили от вашего кеба. Один из наших людей давно знал Билли, еще со старых времен, и решил позвонить мне. Не сомневаюсь, за сегодняшнюю работу он получит повышение по службе. О своем товарище можете не волноваться, с ним будет все в порядке уже, я полагаю, через день-два. Похоже, это был хлороформ. Он уже начинал приходить в себя, когда его нашли.
– Спасибо вам за это, инспектор. Вы уже осмотрели кеб изнутри?
– Нет-нет, мы еще ничего не трогали. Только заглянули туда. Я же говорю, что этот человек получит повышение. Он сообразительный.
Я заметила одного из людей в форме, который слонялся неподалеку от нас и прислушивался к нашему разговору. Я подтолкнула локтем Холмса и обратилась к Лестрейду:
– Инспектор, мне кажется, это он, вот тот, не так ли? – Человек, на которого я обратила внимание, видимо, услышал мои слова, поскольку поспешно отошел, смутившись. Холмс и Лестрейд посмотрели в его сторону.
– Вообще-то да, но как вы угадали?
Холмс прервал его:
– Лестрейд, вам еще не раз предстоит убедиться в том, что мисс Рассел никогда не угадывает. Она иногда выдвигает экспериментальные гипотезы, но никогда не гадает.
– Я рада за этого человека, – добавила я, – он возвращается к положению, которое занимал когда-то. Люди, подобные ему, могут служить примером для молодых полицейских.
Теперь все внимание Лестрейда было приковано ко мне.
– Так вы его знаете, мисс?
– Если мне не изменяет память, я никогда не видела его прежде.
Холмс тем временем смотрел на кеб с непроницаемым лицом.
– Тогда как же...
– Но это же так очевидно. Человек его возраста может занимать столь невысокий пост либо в силу, скажем так, ограниченных умственных ресурсов, либо вследствие смещения вниз по служебной лестнице. Вряд ли это было что-то криминальное, иначе он уже давно не был бы в форме. Судя по морщинам на его лице, можно сделать вывод о том, что несколько лет назад он пережил большое горе и долгое время пытался залить его алкоголем, однако не так давно ему удалось преодолеть этот затянувшийся кризис – несомненно, усилием воли, поэтому он может служить примером остальным, – закончила я и наградила потрясенного Лестрейда самой невинной из своих улыбок. – Все очень просто, инспектор.
Маленький человек широко открыл рот и снова засмеялся.
– Да-а, мистер Холмс, понимаю, что вы имели в виду. Не знаю, как вам это удалось, но это явно ваши умозаключения. Вы абсолютно правы, мисс. Его жена и дочь погибли четыре года назад, и он стал пить, даже на службе. Мы держали его только на бумажной работе, где он не мог причинить никакого вреда, но год назад он взял себя в руки и, думаю, в ближайшее время наверстает упущенное. А теперь пойдемте, я возьму фонарь, и мы осмотрим ваш кеб. – Он отошел в сторону и прокричал кому-то, чтобы ему принесли фонарь.
– Рассел, тебе не кажется, что твое шоу было слишком драматичным? – пробормотал Холмс.
– Хороший ученик воспринимает все лучшее от своего учителя, – ответила я.
– Ну, что же, пойдем посмотрим, что теперь можно воспринять от этого старого кеба. Я жажду узнать что-нибудь новенькое о человеке, который преследует нас и наших друзей. Надеюсь, наконец удастся поймать какую-нибудь ниточку.
Кеб был освещен множеством фонарей, и его потрепанный корпус выглядел еще хуже, чем при уличном освещении.
– Вот здесь мы нашли вашего человека, – показал Лестрейд, – мы старались не ходить здесь, но все же пришлось его поднимать и переносить. Он лежал на боку, в старом поношенном костюме, накрывшись пледом.
– Что? – Костюм был Холмса, а плед – из кеба.
– Да, он был накрыт пледом и сладко спал.
Холмс передал Лестрейду свои шляпу, пальто и трость и достал из кармана небольшую, но мощную лупу. Пригнувшись к земле, он стал похож на большую гончую, которая ищет след. Наконец он издал легкое восклицание и извлек из другого кармана маленький конвертик.
– Что ты скажешь по поводу этого, Рассел? – спросил он, указывая на мостовую.
Я подошла поближе и увидела следы.
– Две пары ног? Одна сегодня побывала в грязи, а другая... Это не масло?
– Да, Рассел, но здесь где-то должна быть и третья. Возле двери кеба? Нет? Может быть, внутри. – С этими словами он отворил дверь. – Лестрейд, пусть ваши люди снимут все отпечатки пальцев, хорошо?
– Да, сэр. Я уже послал за экспертом, он вскоре должен быть здесь. Человек он новый, но, говорят, хороший специалист. Его зовут Макриди.
– О да, Рональд Макриди. Его статья о типах преступников заслуживает интереса, как вы думаете?
– Я, э-э, незнаком с ней, мистер Холмс.
– Жаль. И все же рекомендую, лучше позже, чем никогда. Рассел, все это были твои вещи, да?
Я посмотрела через его плечо. Что сталось с теми красивыми и довольно дорогими нарядами, что я купила? Я осталась лишь в тех платье и плаще, что были на мне, все остальное превратилось в бесформенные разноцветные лоскуты. Обрывки синей шерсти, зеленого шелка, белого полотна устилали кеб изнутри вперемешку с кусками разорванных коробок, бечевок и бумаги, в которую все это было завернуто. Кожаное сиденье было изрезано, и повсюду валялся конский волос, которым оно было набито.
Холмс принялся осматривать все через лупу, в то время как Лестрейд держал фонарь. Были новые конверты, новые записи и вопросы. Вскоре приехал эксперт и снял отпечатки пальцев. Тем временем кто-то разжег костер, и полицейские собрались вокруг него, грея руки и ворча. Уже было поздно и заметно похолодало. Все чаще до меня доносилось недовольное ворчание. В кебе было тесно, и потому я вылезла оттуда и подошла к констеблям.
Я улыбнулась самому высокому из них, который оказался рядом со мной.
– Я хотела сказать, что очень рада тому, что вы здесь, все вы. Видите ли, мистер Холмс не совсем здоров, к тому же он уже не тот, каким был раньше, поэтому присутствие представителей закона является для нас большим подспорьем. Особенно ваше, мистер... – Я наклонилась к констеблю, который был старше остальных.