И чтобы быть честной хотя бы с собой: я вздрагиваю не только от боли, но и от прикосновений мужчины. Он без рубашки, в одних штанах и выглядит…впечатляюще. Шрам на плече, достаточно длинный и глубокий, не дает мне покоя. Во-первых, хочется знать, откуда он, а во-вторых почему-то хочется прикоснуться.
Нарлитар наверняка все чувствует. И мою скованность. И смущение. Потому что его рука, которой он будто бы удерживает меня от движения, поднимается выше, и пальцы осторожно проводят у самого края сорочки, в месте, где особенно чувствительная кожа. Я не удерживаюсь и с шумом вдыхаю воздух. Или мне кажется, или по губам Нарлитара скользит удовлетворенная улыбка. Но рука остается там, хотя и прекращает поглаживающие движения.
Распахивается дверь. Я все-таки дергаюсь от неожиданности, и перекись попадает на рану. Нарлитар ругается, а у меня на глазах выступают слезы.
— И все-таки, Нар, — это Дарстед и он уже в домашних штанах и рубашке. — Я не понимаю.
Ему очень идет. Гибкое молодое тело, как в противовес поставленное мощному и сильному Нарлитару.
— И чего ты не понимаешь? — спрашивается Нарлитар, не отрываясь от моей коленки.
— Что у вас здесь происходит. Подумай сам: оборотень — а они очень сильные звери — вдруг убивает служанку, а через неделю едва не проникает в спальню. Да он бы разорвал всех, если бы не Ани!
Я чувствую, как краска приливает к лицу. И отмечаю удивление, появляющееся на лице Нарлитара.
— Ани? — спрашивает он.
— Ну да, Ани, — Дарстед мне улыбается. — Храбрая девочка. Но глупая. Впрочем, это спасло им жизнь…
— Ах, Ани, — Нарлитар как-то странно улыбается. — Она новенькая.
Я отвожу глаза и мечтаю куда-нибудь тотчас же провалиться. Почему он не выдает меня?! Что за игру затеял. Сам ведь, к слову, запретил говорить о том, что я принцесса. Уж не поэтому ли я так растерялась?
— Все, Ани, — Нарлитар намеренно делает ударение на моем «новом» имени. — Ничего страшного, всего лишь ссадины. Ты везучая девочка. И действительно, Дарстед прав, глупая. А теперь принеси нам чаю, хорошо?
Он откровенно наслаждается ситуацией. А я загнана по самое «не хочу». И деваться вроде некуда.
— Да милорд, — киваю я. — Только переоденусь.
— Да нам и так нравится, — продолжает играть Нарлитар. — Не волнуйся.
Дарстед с некоторым удивлением смотрит на меня, но, к счастью, ничего не говорит. Совсем пунцовая, я вылетаю за дверь и прислоняюсь лбом к холодной каменной стене. Чертов маг! Чертов Нарлитар! Чертовы его игры! Как теперь выкручиваться-то?
Я переодеваюсь, а Мэй, все еще бледная после пережитого, делает чай для хозяев.
— Лорд Дарстед любит черный, с лимоном и сахаром, — говорит она. — Это ему. А лорд Нарлитар — зеленый, без добавок. Горький шоколад тоже для Дарстеда. Сахар только коричневый. Зайдешь, поставишь на стол и уйдешь. Это правила подачи чая, ты ведь никогда раньше не подавала чай?
— Нет.
Мне кажется, Нарлитар не даст мне так просто уйти. Он не упустит возможность поиздеваться надо мной перед братом, раз уж все так удачно сложилось.
Я беру тяжелый поднос и, хромая, потому что разбитое колено нещадно ноет, бреду в малую гостиную, где и расположились хозяева. Мысленно сочувствую девочкам: я тащу лишь поднос с двумя чашками чая, а они таскают и обеды, и фрукты, и вино. Наверное, поэтому среди служанок нет полных девушек.
С пару секунд раздумываю, как мне изловчиться и постучать в дверь, потом вспоминаю про магию и…прислушиваюсь. Из-за двери доносятся тихие голоса Нарлитара и Дарстеда. Я различаю слово «Ани» и прислушиваюсь.
— Почему нет, Нар? — голос Дарстеда звучит расслабленно и лениво. — Симпатичная девушка, очень даже. Фигурка неплохая, личико милое.
— Она почти ребенок, — Нарлитар смеется. — Ну как ты себе это представляешь? Меня и ее. Она ж мелкая.
— Я бы не сказал, что она ребенок. Немного невинная…ну так все исправляется за пару часов. Ты ведь ее хочешь. Тебе же нравятся блондинки, Нар?
Нарлитар усмехается, и я слышу, как он наливает что-то в хрустальный бокал. Вино? Виски?
— Возможно. Но я не совращаю детей. А Ани по сравнению со мной — сущий ребенок. Давай лучше об Элене. Девушка ждет не дождется тебя. И меня. Недавно спрашивала, когда ты приедешь.
— Нет, Нар. Ты же знаешь, я женюсь. Пожалуй, развлечения с красоткой Эленой придется прекратить. Ванесса дью Рейн — не дочка князя, она принцесса и оскорблять ее связью перед самой свадьбой я не буду. Тем более, что о леди Ванессе говорят много и преимущественно — об ее красоте.