Маркус сидит у противоположной стены, невидящим взглядом уставившись куда-то в угол. Пробую пошевелиться, и парень поворачивает голову. Его глаза совершенно безумны.
— Маркус, — слышу, как дрожит голос.
Он смеется и подходит ближе.
— Проснулась. Вот и отлично.
— Маркус, что происходит? — я делаю отчаянную попытку отодвинуться. — Зачем ты это делаешь?
Он опускается передо мной на колени и хватает за горло, сжимая. Не сильно, но достаточно, чтобы дыхание перехватило от страха.
— Потому что ты его. Потому что ты должна страдать. И умереть.
Он достает нож, но прежде чем я успеваю вскрикнуть, делает быстрое движение, распарывая кожу на моем предплечье. Я кричу от обжигающей боли и чувствую, как кровь течет по руке. Всегда боялась крови, как бы сознание не потерять. Впрочем, крови скоро потеряю столько, что потеряю сознание и без помощи страхов.
— Маркус!
— Кровь привлечет меня.
Он улыбается, и я понимаю, что этот парень сумасшедший.
— Ты оборотень, — наконец, связываю воедино все кусочки. — Но зачем?! Зачем убивать меня?!
Но Маркус игнорирует мои вопросы и быстро сбрасывает куртку.
— Скоро луна поднимется, — усмехается он. — Запах крови. Твоей крови. Привлечет меня. И ты умрешь. Не скучай, принцесса.
Он быстро уходит, не забывая запереть дверь. Я трясу головой, пытаясь оправиться от шока и придумать, как выбраться. Для обращения в этом подвале мало места, но он прав: как только перекинется, найдет меня и…об этом думать совсем не хочется. Ровно как и о том, что ни Дарстед, ни Нарлитар не знают, где я. Сейчас много бы отдала, чтоб увидеть хоть одного из них.
При малейшем движении рука взрывается болью и сильнее нее в жизни я ничего не чувствовала. Веревки держат крепко, ослабить при всем желании не получается. Простейшие манипуляции приводят меня к выводу, что вдобавок ко всему я еще и привязана к какой-то трубе.
— Эй! Кто-нибудь! — кричу изо всех сил. — Да помогите же!
Разумеется, отклика не получаю и едва не плачу.
— Так, спокойно, — заставляю себя выдохнуть и хоть немного, но успокоиться.
Истерика близко, но еще не завладела сознанием. Я могу думать.
— Магия. Магия-магия-магия.
Нарлитар не успел обучить меня чему-то серьезному. Но обещал. У него, в отличие от отца, было мнение, что даже девушка и даже принцесса должна уметь себя защитить. Сейчас я поняла, как же он был прав. И жалела, что не успела как следует освоить что-то, серьезнее телекинеза. Да и об отношении к учебе, если честно, тоже жалела.
Я вытягиваю шею, чтобы рассмотреть хлам, валяющийся на полу. Возможно, там найдется что-то полезное. Нож, или ножницы, или осколок…да, старое разбитое зеркало, которое кто-то за ненадобностью отнес в этот подвал. Остатки стекла все еще торчат по краям, довольно острые остатки. Сосредотачиваюсь, вкладывая в попытку всю надежду на свободу и жизнь. Выломать кусок стекла не составляет труда: он и так едва держится. Поднести его ближе — тоже. А вот перерезать веревки, не видя, что делаешь, очень сложно. Я режу пальцы, морщусь, но вскоре чувствую, как одна веревка ослабевает, а за ней — вторая. И вскоре, превозмогая боль в израненных руках, распутываю узлы на ногах, а потом осторожно приближаюсь к двери.
Из-за нее не доносится никаких звуков, лишь едва слышное завывание ветра. Я крепче сжимаю осколок и вспоминаю, что дверь заперта.
Деревянная и на вид хлипкая. Кажется, я узнаю место, куда меня принес Маркус и удивляюсь его беспечности. Сарай в одном из рабочих уголков сада, скорее место, где лежат инструменты, всякий хлам, который, быть может, пригодится, а может, и нет. Жаль, Маркус заблаговременно убрал весь целый инвентарь. Но все равно, он удивительно беспечен и не осознает, что я могу выбраться.
Я замечаю лопату с поломанной ручкой и бросаюсь к ней. С каждой минутой промедления все быстрее бьется сердце. С каждой минутой я приближаюсь к моменту, которого, кажется, не избежать: встреча с разъяренным оборотнем. Мысленно умоляю судьбу, чтобы длина ручки лопаты оказалась достаточной и вставляю лопату в щели между досками. На мое счастье дверь сделана совершенно кустарно. Я нажимаю на ручку, используя ее как рычаг, чтобы отогнуть доску.
Сквозь зубы рычу, потому что боль адская. Кровь, вроде, остановилась, но при малейшем движении достаточно глубокая рана открывается вновь, заставляя едва ли не терять сознание.
Наконец доска поддается. За ней вторая. Проходит минут десять, прежде чем мне удается при помощи смеси лопаты и магии расширить проем и пролезть в него. По-прежнему сжимаю в руке осколок, хотя могу и бросить. Но почему-то знаю, что не должна.