Манон быстро стала вспарывать плотные витки верёвки, рачительная хозяйка в ней злилась на Леона. Столько отличной верёвки придётся выбросить, такими обрезками никого уже не свяжешь. Вычту из жалования, чтоб впредь думал головой, успокоила себя Манон. И заметку себе поставила: научить парня правильно связывать пленников.
Покончив с верёвками, она склонилась над бледным Илианом. Погладила по волосам, лицо такое всё чумазое, вид несчастный-пренесчастный. Она начала растирать сначала одну руку, потом вторую, возобновляя кровообращение, перешла на ноги, потом грудь. Илиан лежал и постанывал, руки его сжались в кулаки.
- Потерпи, сейчас приедет вредный старый брюзга Антуан Морро, и ты быстренько пойдёшь на поправку, поверь моему опыту, - рука Манон случайно наткнулась на что-то твёрдое, Илиан застонал. Опустила глаза, потом перевела взгляд на лицо Илиана. Бледное, с горящим румянцем, глаза крепко зажмурены, с закушенной нижней губой. Руку она не убрала, злорадная улыбка скривила губы, сейчас она ему отомстит за всё хорошее...
- Илиа-ан...
- Мммммм - промычал он, не разжимая губ.
- Илиа-ан... - более настойчиво позвала она.
- Что-о-о? - с усилием, выдавил хрипло мужчина.
- А чего ты стонешь? Тебе больно? - в голосе столько участия и сострадания.
- Да-а-а, - прохрипел.
- А где тебе больно? - рука как бы нечаянно надавила на значительно возросшую выпуклость.
- Ве-езде-е, - простонал мужчина и взмолился, - Манон, убери руку.
- Видишь ли, Илиан, - Манон постучала пальчиками по сами знаете чему, - мне придётся оставить тебя в доме. Поэтому договоримся на берегу, - Илиан слегка выгнулся навстречу её руке.
- Лежи смирно! - приказала Манон. - Я проверяю тебя на прочность, зная твою кобелиную натуру, а у меня тут девушка молодая, неопытная...
Рука Манон уже непроизвольно поглаживала, вне зависимости от хозяйки.
- Предупреждаю, подкатишь к ней свои бубенчики... - Манон демонстративно раскрыла дагу. Три лезвия раскрылись лепестками и тут же соединились воедино. - Отчикаю.
- Всё, что угодно, только руку убери... садистка, - взмолился Илиан.
- Ой, прости, забыла, - Манон, слегка покраснев, отдёрнула руку, - что-то жарко вдруг стало.
Она поднялась и отошла, перевела дыхание и посмотрела на мужчину. Илиан лежал в окружении верёвочных обрезков, руки сжаты в кулаки, всё тело напряжено, как струна, лицо пунцовое в чёрных и зелёных разводах, пот бисером рассыпался по лбу и вискам, травинки запутались в волосах и яростно горящие глаза, обещающие МЕСТЬ... Манон сделала шаг назад, а потом расхохоталась.
Илиан возмущённо засопел. А взгляд стал обещать СТРАШНУЮ МЕСТЬ.
Манон хохотала и не могла остановиться, слёзы выступили из глаз.
- Манон, прекращай ржать, - возмутился Илиан.
- Не-емо-гу, - она уже согнулась пополам, - ты бы себя видел.
Илиан попытался приподняться и осмотреть себя.
- Лежи, болезный, - сквозь смех простонала Манон, - у тебя лицо всё в земле и траве, выглядишь чрезвычайно забавно.
Илиан устало откинулся обратно на пол, голова всё же болела. А хохот... пусть, у неё откат пошел после истерики.
Но рученьку на самом драгоценном он ей припомнит... садюга белобрысая... умолять будет и остановиться и не останавливаться... сочтёмся, судьбинушка, сочтёмся. Я тебе ещё гостиницу припомню, когда тебя за парня принял и с ума сходил, думая, что мужика хочу. Всё, ненаглядная, припомню... прядку твою белую, влажную, змеящуюся по шее на фоне огня...
- Илиа-ан, - донёсся до него голос сквозь мечтания, - вот знаешь, мне совсем не нравится твоя улыбка... Как-то даже боязно.
Улыбка растянулась до ушей, мужчина заложил руки за голову и мечтал, мечтал, мечтал.
- Где тут недобитый, в предсмертной агонии граф? - раздался скрипучий саркастичный голос, разом грохнувший Илиана с небес на землю.
- А вот он, господин Моро, - голос Манон стал подобострастно услужливым.
- До кровати не дополз?
- Не дополз, - согласилась Манон, пряча улыбку.
- Леон рассказал мне, что нежная рученька Милены сковородкой приласкала?
- Приласкала, - кивнула Манон.
- Пойдём, польёшь мне на руки... - поверх очков старик смерил графа пронзительным взглядом выцветших от старости голубых глаз. - Хотя, его можно и так осматривать, ему уже не повредит.
- Нет, вы уж помойте, - возмутился Илиан такому пренебрежению к своей раненой персоне.
- Привередливый? - проскрипел неприятный голос.
- Жуть.
- Ничего, и это лечится, - сообщил Антуан Моро, направляясь в ванную комнату. - Парочка клистиров, десяток-другой пиявок...