Он сделал паузу, как если бы не желал ошибаться в точном названии происходившего. Я промолчала. Мне нечего было сказать.
- Показалось, что ты готова совершить большую ошибку, о которой после пожалеешь, - закончил свою мысль Предок.
Я разглядывала лес. Молча.
Серый, помолчав, продолжил совершенно нейтральным тоном:
- Ты считаешь, что тебе нечего добавить к тому, что было сказано у вас на совете?
Молчу.
- И ты считаешь правильным поступком спрашивать что именно человек хочет... Всех спрашивать, кроме себя? - он пристально взглянул на меня.
В конце его фразы мои щёки пылали. От стыда и от гнева.
- А ты считаешь правильным сначала повесить всё на меня, подождать, пока я сама выкручусь, а потом спрашивать: "А ты, случайно, не хочешь это всё бросить?" ?! И так ещё издевательски на меня глядеть?! - всё же вспылила я.
- Я считаю правильным сначала спросить тебя что хочешь именно ты, и только потом влезать в твою жизнь, - в голосе Серого звякнул металл.
- То есть...? - смысл сказанного Предком дошёл до меня не сразу, договаривать конец фразы стало бессмысленно. Я с непониманием посмотрела на него.
- Ани, я очень сожалею, что некоторые не сознательный Предки решили использовать тебя в своих делах "втёмную", но я - не такой. Я действительно сначала спрашиваю.
По мере того как смысл его слов укладывался у меня в голове, я медленно оседала на землю, спиной приминая торчащие сосновые корни. Будь это наяву - так плавно и безболезненно не получилось бы.
- То есть... Ты не хотел? Ты всего этого для меня - не хотел? - я подняла на Серого полные слёз глаза. - Значит, ты не хотел моего брака с Боримиром? И маму не хотел у меня забирать?
Предок печально смотрел на меня.
- Конечно, я не хотел. Но и вмешаться в твою жизнь без твоего разрешения я тоже не мог.
Невидящим взглядом я уставилась на свои коленки. В голове лихорадочно суетились мысли.
"Так. Если он не хотел и не вмешивался, значит... Это кто-то другой. Допустим. Но что это даёт? Если они могут вертеть мною как хотят..."
- А я... Я совсем ничего не могу сделать? - спросила я.
И ужаснулась: в голосе сквозила обречённость.
- Смотря про что ты говоришь "сделать", - уклончиво ответил Серый.
И сел рядом со мной.
- Если ты считаешь, - он стал пояснять свою мысль, - что на тебя могут воздействовать Предки, другие люди, а ты можешь или гордо нести свою судьбу или жаловаться на неё - то ты действительно ничего не можешь сделать или изменить.
Предок задумчиво крутил в руках веточку.
Я молчала, ожидая дальнейшего пояснения.
- Ну, а если ты считаешь, что тоже можешь влиять на свою судьбу... - веточка в руках Серого неожиданно громко хрустнула. - Если ты тоже влияешь на свою судьбу - то у тебя может получиться результат, который нужен тебе, а не другим.
Обломки веточки зависли в воздухе, вращаясь между ладоней Предка.
Да, так было более понятно, что это всё - сон.
- А что нужно сделать, чтобы тоже влиять на свою судьбу? - немного стыдясь своей недогадливости уточнила я.
- Понять, что ты тоже несёшь ответственность за всё, что с тобой происходит, - ответил Серый.
По голосу было слышно, что он улыбается.
- То есть? - я посмотрела на него круглыми от удивления глазами - Я тоже несу ответственность за то, что меня пытались насильно женить или убить?
Предок усмехнулся в усы.
- А тебе приятнее думать, что судьбу изменить нельзя и слепо идти за чужими желаниями? - поддел он.
Тут я поняла, что меня буквально распирает от гнева:
- Нет! Мне неприятно думать, что за меня всё решили, а я должна идти как баран на верёвке! - я повернулась к нему всем корпусом, и с жаром продолжила. - Меня достало, что везде и всюду находится кто-нибудь, кто знает что мне сейчас надо делать! Я всё время вынуждена следовать чужим правилам и желаниям только за-ради того, чтобы меня не укокошили на месте!
Закончив говорить, я заметила, что меня бьёт нервная дрожь.
- А ты сама что бы хотела? - спросил Серый.
И внимательно посмотрел мне в глаза. Без жалости или насмешки, без презрения.
Ему действительно было важно что мне бы хотелось.
И я расплакалась.
Я плакала, размазывая слёзы по щекам, судорожно всхлипывая и проглатывая половину звуков. Как будто порвался огромный нарыв из боли и одиночества, который я уже долго носила в себе:
- Чего я хочу? Не знаю! Представляешь, я не знаю чего хочу! Новое платье? Бусы? Жениха?! Куда там! Я просто хочу чтобы меня оставили в покое! Чтобы мне не нужно было каждый раз оглядываться только из-за того что я - вроде как Государыня, и, значит, половине народа мешаю просто тем, что живу! Я хочу отвечать за себя, а не за почти два государства! Я хочу простых людских отношений, а не всех этих хитро-мудрых игр правителей...