— Вчера по твоей вине старшие курсы были оторваны от тяжелой учебы, — произнес он. — Из-за не в меру наглого новичка нас отправили на улицу, где мы проторчали полдня.
Окружающие его подпевалы закивали. Послышались слова поддержки.
— Не хочешь объясниться, Двойка? — подвел итог он. — Или ты уже решил, что из-за твоего «особого» положения тебе можно больше других?
Он замолчал, наконец, давая мне возможность ответить. Пока этот идиот говорил, я оценивал серьезность ситуации. Пришлось признать, что если старшекурсники захотят, жизнь они мне могут серьезно усложнить. Поэтому просто так отмахнуться я не мог.
— За вчерашний проступок я отвечал перед директором и деканом, — ответил я спокойно. — И мне было назначено серьезное наказание. Я считаю, что на этом вопрос исчерпан.
Довод для наполненных гормонами самовлюбленных подростков был так себе, но попытаться стоило. Но увы, как я и думал, не сработало.
— Перед директором, значит, ответил, — с усмешечкой протянул Джастин.
— Да. И считаю, что этого достаточно, — спокойно ответил я. — Если вам не нравится, можете подойти к госпоже Коннорс и высказать недовольство, как делают взрослые люди.
Кажется, пару старшекурсников моя уверенность даже смутила. Они явно ожидали увидеть дрожащего от страха салагу. Но Джастин был слишком самовлюбленным и наглым засранцем, чтобы остановиться на этом.
— Ты любимчик деканши, вот и прячешься за нее, — произнес он. — Нам все равно, что они там решили. Ты должен ответить перед нами, старшекурсниками.
«Вот же наглый засранец», — подумал я.
Я действительно испытал трудности, ища способ уйти от ситуации. На Джастина мне было плевать, но тот заручился одобрением большинства. А это уже было куда более серьезно. Послав куда подальше его, я одновременно послал бы и остальных старшекурсников. Делать такое было очень неосмотрительно.
Но и позволить Джастину продавить меня было нельзя. Перед другими старшекурсниками я еще мог извиниться, но этот засранец наверняка потом душу из меня вытянет.
Уходила секунда за секундой, и мне уже надо было что-то ответить. Я было открыл рот, как в конфликте появился новый участник.
— Джастин! — послышался голос Теодора за спиной. — А ну, отвали от него!
Передо мной встал Теодор, а за ним и Фира.
— Э, не мешайте! — вспыхнул Джастин. — Он совершил проступок и должен ответить за него перед всеми нами!
— Уж ты как минимум не имеешь никакого права что-то требовать с него, — взяла слово Фира. — Я знаю, что ты вчера слился в лекарню!
Довод Фиры попал не в бровь, но в глаз. Джастин ощутимо смутился, а по присутствующим старшекурсникам пробежала волна шепотков.
«Ох и молодец девчонка, — мысленно похвалил я ее. — Эта знает, как надо работать».
— Ну и что? — наконец нашелся Джастин. — Я сейчас представляю мнение своих собратьев по студенческой скамье! Мелкий должен ответить за то, что они вчера таскались по холодище полдня!
Однако Фира была слишком хороша в искусстве полемики, чтобы у Джастина были шансы.
— А когда ты позволил себе высказаться о Хоуке, и мы потом среди зимы по твоей вине лазили в его любимой грязище, разве ты отвечал за это? — спросила она и тут же добавила, не давая ему и шансов. — Нет, ты засунул язык в задницу и ДА, тоже тогда спрятался в лекарне!
Она демонстративно развела руки и оглянулась. По залу прошлась волна смешков.
— Ишь ты, какой болезненный наш Джастичек! — произнесла она. — Считаешь себя голосом нашего курса? Ну-ну, ожидаемо.
Джастин побагровел, но слов найти не мог. Стало понятно, что с ушлой Фирой ему не тягаться в словесном поединке.
В это время в дело вступил Теодор.
— Виктор не специально вызвал вчерашний инцидент! Он честный человек и всегда готов помогать друзьям, — произнес он так громко, что слова разлетелись по залу. — Я, Теодор Бёртон, за него ручаюсь лично! Есть тут такие, кто хочет оспорить мое слово?
В зале повисла тишина. Секунда проходила за секундой, но никто не оспаривал сказанного.
— Ладно, считай, что из этой ситуации ты вылез… благодаря дружкам, — сказал мне Джастин, поняв, что проиграл. — Но уверен, что будущее еще покажет твою самовлюбленную душонку.
На этой довольно смазанной фразе он повернулся и гордо удалился. Я же выдохнул и улыбнулся друзьям.
— Спасибо, ребят, — кивнул я им. — Этот засранец тут прижал меня.
— Да брось, — усмехнулся Теодор. — Для этого ведь и нужны друзья. Верно?