— Что это за предметы, дон Хуан?
— Это не предметы в обычном смысле слова, скорее разновидности силы.
— А как заполучить эти разновидности силы?
— Это зависит от того, какого рода предмет тебе нужен.
— А какие имеются?
— Я уже сказал — множество. Предметом силы может быть что угодно.
— Ну, а какие в таком случае обладают наибольшей силой?
— Сила предмета зависит от его хозяина, от того, кто он на самом деле такой. Предмет силы, которым пользуется слабый брухо, — почти шутка; и наоборот, орудия сильного брухо получают от него свою силу.
— Ну хорошо, а какие предметы силы самые обычные? Какие обычно предпочитают брухо?
— Тут не может быть «предпочтения». Все это предметы силы, все одинаковы.
— А у тебя самого есть какие-нибудь, дон Хуан?
Он не ответил, только взглянул на меня и рассмеялся. Потом надолго замолчал, и я подумал, что мои вопросы, должно быть, его раздражают.
— Для этих разновидностей силы существуют ограничения, — вновь заговорил он. — Но я уверен, что это для тебя непостижимо. Требуется почти вся жизнь на то, чтобы понять — союзник, сам по себе, может раскрыть все секреты этих меньших сил, делая их, пожалуй, несерьезными. Одно время, когда я был очень молод, у меня были подобные орудия.
— Что же они из себя представляли?
— «Маис-пинто», кристаллы и перья.
— Что такое «маис-пинто», дон Хуан?
— Маленькое зернышко кукурузы с красной прожилкой посредине.
— Всего лишь одно зерно?
— Нет, у брухо их сорок восемь.
— Что делают эти зерна?
— Каждое может убить человека, если проникнет внутрь его тела.
— Как зерно проникает в тело человека?
— Это предмет силы и его сила состоит, помимо прочего, в проникновении в человеческое тело.
— Что оно делает, когда проникает в тело?
— Зерно погружается в тело, а потом оседает в груди или в кишках. Человек заболевает и, если только брухо, который взялся его лечить, не окажется сильней, через три месяца с момента проникновения зерна в его тело он умрет.
— А можно его как-нибудь вылечить?
— Единственный способ — высосать зерно, но редкий брухо на это отважится. Брухо может успешно высосать зерно, но если у него не хватит силы его оттолкнуть, оно войдет внутрь ему и убьет его самого.
— Но каким вообще образом зерно умудряется проникнуть в тело?
— Чтобы объяснить это, я должен рассказать тебе о кукурузном колдовстве, которое одно из самых сильных, какие мне известны. Его делают при помощи двух зерен. Сначала зерно прячут в свежем бутоне желтого цветка, затем, чтобы оно вошло в контакт с жертвой, нужно посадить цветок где-нибудь, где тот обычно бывает, — скажем, на тропинке, где он ходит каждый день. Как только жертва наступит на зерно или как-нибудь его коснется — колдовство совершилось. Зерно погружается в тело.
— А что происходит с этим зерном после того, как человек дотронулся до него?
— Вся его сила уходит в человека, и зерно свободно. Теперь это всего лишь зерно. Оно может оставаться там же, где произошло колдовство, или попасть куда угодно, — это уже не имеет значения. Лучше замести его под кусты, где его склюет какая-нибудь птица.
— А может птица склевать зерно прежде, чем его коснется человек?
— Таких глупых птиц нет, уверяю тебя. Птицы держатся от него подальше.
Затем дон Хуан описал довольно сложную процедуру, посредством которой обретаются такие зерна силы.
— Запомни одно: «маис-пинто» — это всего лишь орудие, это не «союзник», — сказал он. — Уясни себе эту разницу — и у тебя не будет проблем. Но если ты будешь рассматривать эти инструменты как нечто исключительное — ты будешь дураком.
— Являются ли предметы силы такими же могущественными, как союзник?
Он презрительно засмеялся, прежде чем ответить. Казалось ему сложно сохранять терпение со мной.
— «Маис-пинто», кристаллы, перья — все это игрушки по сравнению с «союзником», — сказал он. — Они нужны лишь тогда, когда у человека нет «союзника». Искать их — пустая трата времени, для тебя особенно. Что для тебя действительно необходимо — это постараться заполучить «союзника». И вот когда это тебе удастся, тогда ты поймешь то, что я говорю сейчас. Предметы силы — это детские забавы.
— Пойми меня правильно, дон Хуан, — запротестовал я. — Конечно, я хочу иметь «союзника», но мне хотелось бы вообще знать побольше. Ты ведь сам говорил, что знание — это сила.
— Нет, — отрезал он. — Сила зависит от вида знания, которым ты владеешь. Какой смысл знать то, что бесполезно?