[910]. И в прямой связи с такой внутренней свободой подающего милостыню находится и то ее свойство, по которому милостыня должна подаваться «тайно», без тщеславия и видимости, но во имя внутреннего движения души помочь обездоленному. «Я весьма люблю милостыню, — говорит св. Иоанн, — и скорблю, видя, как тщеславие портит ее и развращает... Представим себе, что кто-нибудь подает милостыню щедрой рукой только напоказ перед людьми. Таким образом подающий милостыню выводит ее из чертога отеческого. В самом деле, Отец небесный повелевает, чтобы даже левая рука не знала о ней, а подобного рода милостыня выставляет себя на показ и рабам, и всем встречным, хотя бы они совсем и не знали ее... Если хочешь видеть... насколько бесполезна милостыня, когда подаешь ее напоказ и из тщеславия, то размысли, какая постигает тебя печаль, и какая нескончаемая скорбь будет одолевать тебя, когда возгремит перед тобой голос Христов: ты погубил всю мзду свою! Тщеславие и везде пагубно, но особенно в делах человеколюбия, так как здесь оно является крайней жестокостью, извлекая себе хвалу из чужих бедствий и почти ругаясь над живущими в нищете. Если указывать на свои благодеяния значит укорять облагодетельствованного, то не гораздо ли хуже выставлять их напоказ перед многими? Как же нам избежать этого зла? Мы избежим его, когда научимся быть истинно милосердными и рассмотрим, у кого мы ищем славы... Ты хочешь слыть между людьми милостивым? Что за прибыль? Прибыли никакой нет, а вред бесконечный, так как те самые, кого ты призываешь в свидетели, отнимают у тебя, как разбойники, сокровища небесные, или, лучше сказать, не они, а мы сами разграбляем свое стяжание... Ты желаешь славы? Неужели для тебя не довольно славы от человеколюбца Бога, Который Сам принимает от тебя милостыню, что ты ищешь еще славы и от людей? Берегись, чтобы не испытать противного, чтобы люди не стали смотреть с презрением на тебя, как на человека, не милость являющего, но хвастовство и честолюбивого и только выставляющего напоказ чужие бедствия. Милостыня есть тайна. Итак, запри двери, чтобы кто не увидел того, чего показывать не должно. Главные тайны наши — это милосердие и человеколюбие Бо- жие... Так и ты, когда по возможности своей оказываешь человеку милость, запри дверь: пусть это видит один тот, кто получает милость, а если можно, то пусть даже и он не видит. Если же ты откроешь дверь, то обнаружишь свою тайну... и тот, у кого ты ищешь славы, осудит тебя»[911]. «Когда ты подаешь милостыню не из милосердия, но для того, чтобы показать себя, тогда она не только не есть милостыня, но даже является обидой, потому что ты выставляешь напоказ своего брата. Милостыня состоит не в том, чтобы только давать деньги, но чтобы давать с чувством милосердия... Так и ты, подавая милостыню из тщеславия, только награждаешь принимающего ее от тебя за причиняемую ему обиду и через это создаешь и себе, и ему худую славу, а отсюда — невыразимый вред. Как лютый зверь и бешеный пес нападают на всех, так и этот злой недуг бесчеловечия похищает у нас наши блага. Такая милостыня, подлинно, есть бесчеловечие и жестокость или еще хуже того. Жестокосердный только сам не подает просящему, а ты хуже его делаешь: ты препятствуешь подавать желающим подать. В самом деле, когда ты всем выставляешь напоказ свое подаяние, то этим приводишь в сомнение бедность принимающего дар твой и тем удерживаешь от подаяния намеревающегося подать, особенно, если он человек легкомысленный. Такой человек уже не подает просящему, как уже получившему подаяние и не особенно нуждающемуся, и мало того — еще будет порицать его и обличать в бесстыдстве, когда он, получив от тебя милостыню, прийдет к нему просить. Итак, какая это милостыня, когда ты бесчестишь его, и себя, и того, кто получил ее, а еще более Того, Кто повелел творить ее, так как не довольствуешься тем, что сам (Бог) видит милостыню твою, и требуешь еще, что бы и глаза собратий твоих были обращены на нее». Но, конечно, св. Иоанн, давая советы относительно тайной подачи милостыни, имел в виду внутреннее сердечное настроение, а не ту внешнюю обстановку, при какой, могло случиться, требовалось бы творить милостыню. «Когда ты делаешь не на показ людям, то хотя бы весь мир знал о твоих делах, никто не знает, потому что ты сделал не с таким намерением. Не просто сказал Христос: не делайте перед людьми, но присовокупил: да видими будете ими»[912].
вернуться
Беседа I на послание к Римлянам, т. II, стр. 230.
вернуться
Беседа LXXII на Ев. Матфея, т. VII, стр. 723-726.
вернуться
«О милостыне и страннолюбии», т. XII, стр. 265.