Человек порой впадает в состояние оптимизма, которое несравненно более опасно, чем соответствующий уровень пессимизма. Так случается потому, что любая сила, принадлежащая позитивной стороне природы и бытия, будучи проституирована ради низких целей, может породить более значительные и продолжительные эффекты, чем соответствующая сила, принадлежащая к противоположной или негативной стороне бытия, по той причине, что потенциальная энергия первой обладает более высокой скоростью вибрации. Крайний оптимист совершенно не способен к истинной проницательности и действию в соответствии с интуитивным восприятием или опытом других, сколь бы эти другие ни были достойны доверия. Он будет безмятежно стоять в стороне, в то время как семья, нация или религия бьются в муках распада – не видя ничего и ничему не веря, кроме того блеска, который отбрасывает на все его особенный склад мысли. С крайним пессимистом не так удобно жить; своим негативным отношением он может натворить много вреда; он источает летаргический яд, ведущий к разложению и разрушению, – зато не обладает активной энергией, которая связывает, ослепляет и заводит в ловушку его последователей, как слишком часто случается с оптимистом.
Современный пессимизм в большой степени ответствен за неспособность преданных служителей мамоны распознать и подчинить себе условия, создаваемые крайним оптимизмом другого, быстро растущего класса, который готов разрушать и опустошать, вместо того чтобы дождаться естественного распада явлений и народов. Крайности всегда предшествуют разрушению общества, будь это общество религиозным, социальным или гражданским.
Прежде всего следует воспитывать спокойное, устойчивое, умеренное отношение ко всем религиозным, социальным и гражданским вопросам.
Если объединение людей сможет организоваться по такому принципу и будет достаточно сильным, чтобы справиться с быстро складывающейся на Земле ситуацией, то ему удастся заложить геометрические очертания праведной религии и праведного правительства для новой эпохи и в значительной степени противостоять разрушительной силе крайних деятелей любой из сторон.
СУБСТАНЦИЯ-СИЛА ЛЮБВИ Урок 18
Пробужденной душе стоит лишь бросить взгляд на напряженные лица мужчин и женщин, которые приближаются к срединному верстовому столбу жизни, или уже миновали его, в этом торопливом, суетливом, напористом веке. Этого достаточно, чтобы осознать скорбь, пафос, пустоту сердец, прячущиеся за этими изможденными, изборожденными морщинами лицами, с которых глядят истомленные, беспокойные, полные духовного голода глаза, бросающие вокруг уклончивые и подозрительные взгляды или отяжелевшие от непролитых слез. Плотно сжатые губы, вокруг которых глубоко впечатались морщины решимости или отчаяния, рассказывают свою собственную печальную историю. Сердца, ныне кажущиеся простому наблюдателю зачерствевшими и огрубевшими, не всегда были такими, но сейчас они задыхаются в напряжении повседневной битвы за жизнь, навязанной им – либо их собственными желаниями и амбициями, либо пламенем яростного соревнования, которое пожрало всякое представление о законах справедливости и равенства, либо, что еще хуже, их собственной жаждой власти, которую одно лишь золото кажется способным удовлетворить. Они утратили способность видеть, что есть всего один ответ на все жгучие вопросы современности; одно решение тех проблем, которые ныне заботят и труд, и капитал, и массы, и классы – и эта сила, это решение есть любовь .
Наблюдая внешнюю жестокость естественного закона, многие упускают из виду стоящую за ним любовь. В изучении и применении великих сил природы и ее феноменов анализ склоняется к одному-единственному решению – к чистой, неразборчивой, непобедимой силе и способности использовать ее ради личных целей. Мы как раса уже отбросили или отбрасываем прочь от себя все, что делает жизнь достойной того, чтобы ее прожить, – веру, доверие к окружающей нас любви и, что еще хуже, к самой возможности безличной, бескорыстной любви.
Так ли необходимо верить в единственного личного Бога, сформированного на том же плане, что и человек, и поэтому столь же ограниченного во многих отношениях, чтобы обрести концепцию Божьей любви – великого океана духовной любви, в котором живут, движутся и имеют бытие бесчисленные тысячи тех, кто уподобился Богу, чьи формы сами состоят из субстанции любви? Уже одной этой концепции достаточно, чтобы потрясти самое холодное сердце, никогда не вкушавшее плода бескорыстной любви.