Таким же образом, апостолы относятся к пророкам, потому, что они также получили «божественное учение» от Самого Христа. Лютер проводит прямое различие между апостолами, которые видели Спасителя лично, и теми, кто является учениками апостолов (в Новом Завете только Мария обладает непосредственной инспирацией, которую можно сравнить с апостольской):
Четыре рода апостолов выводит… божественный Иероним: первый, который ни от людей, ни через человека, но через Иисуса Христа и Бога Отца, как некогда пророки и все апостолы, второй, который от Бога же, но через человека, как ученики апостолов и те, кто законно следуют за апостолами до границы мира, как епископы и священники.[64]
У пророков существует прямая связь с Духом Божьим: «Бог начертал в их сердцах и сделал их пророками». Они подвергаются «самому близкому виду инспирации» при общении с Богом. Вследствие их богодухновенности «Святой Дух наполняет их». По этой причине пророки находятся за рамками общепринятых правил. Они особым образом являются «друзьями Бога» (amici Dei), с которыми Он общается напрямую, «лицом к лицу» (de ore ad os). Именно поэтому доктрина и послание, которые они получают от Бога, обладают авторитетом и непогрешимостью. Авраам и Моисей были именно теми, кто имел такие особые взаимоотношения с Богом в Ветхом Завете.
Эта тема очень часто встречается в произведении Лютера — комментариях к книге Бытия:
Подобно тому, однако, как сны и видения также и Сатана представляет, так третья степень откровения совершенно безошибочна, когда Бог говорит с Моисеем лицом к лицу и добавляет Святой Дух, чтобы он вонзил слово в сердце и укрепил душу Когда Авраам слышит обещание о благословенном семени, то, потому что одновременно получает откровение Святого Духа, не только о плотском семени и плотском благословении он разумеет его, но в душе его рождается новый свет об отпущении грехов. Следовательно, этот род откровения, когда Бог говорит лицом к лицу и освещает души лучами своего Духа, гораздо определеннее снов и видений.[65]
При встречи с Авраамом, Бог беседует с ним как с другом. Сам же Авраам переживает «неописуемый внутренний восторг».
Ведь Бог беседует с Авраамом не иначе, чем друг беседует с хорошим знакомым и с другом…. Бог является и говорит с ним по-свойски так, что в том созерцании Авраам, бодрствуя, целиком восхищается вне себя.[66]
В дальнейшем Лютер уделяет особое внимание направленной природе пророческой инспирации, когда рассуждает о том, что пророки говорят о тех «знамениях, которые для остальных невидимы». Пророки не просто дают толкование вещам и событиям, а предполагают, каковы будут последствия. Лютер также исключал из практики пророчества любой элемент провозглашения Слова Божьего, поскольку это дело «мудрых», то есть учеников пророков.
Рассуждая о прямом воздействии Самого Бога, Лютер очень часто использовал термин экстаз. С его точки зрения, экстатическое состояние обладает естественной природой и является общим человеческим феноменом, который может быть использован в момент божественного откровения. Позитивное экстатическое состояние предполагает переживание восхищения от естественного сознательного состояния до состояния полного покоя. После такого рода переживаний пророк ощущает, что он где-то побывал, но не помнит, где.
В состоянии экстаза пророк осознанно приобретает информацию, которая изначально кажется ему сном, однако, пробудившись, он воспринимает ее как реальность (res vera). Сон тает и превращается в действительную речь Бога. Именно в этом и заключается отличие экстатического prophetia per se от видений и снов. По мнению Лютера, обетование, данное Аврааму, и освобождение апостола Петра из тюрьмы являются примерами такого экстатического состояния.
Несмотря на то что само переживание экстаза связано с покоем в присутствии Бога, путь к нему лежит через сильное эмоциональное переживание. Он может пролегать через долины радости, чуда, печали, страха или ужаса. Пророк, избранный Богом для восприятия божественного откровения, может достигнуть состояния экстаза только лишь благодаря действию Самого Бога. Будучи всемогущим, Бог избирает пророка, время и место для откровения. Экстатическое состояние пророческой богодухновенности не имеет постоянства, но происходит в нужное время, когда Дух касается сердец.