Выбрать главу

7.2, Теория устной боговдохновенности у лютеран и ортодоксальных реформатов

Пренебрежительное отношение к инструментальной теории особенно усилилось во времена позднего развития протестантского богословия. Авторитет Писания основывался только лишь на способе его восприятия. Огромное внимание уделялось процессу устного восприятия слов (verba) и тому, как они позже были записаны. Истинная доктрина, то есть содержание (res) Писаний, утратила свою силу как критерий для определения авторитета божественного откровения. Протестантские богословы XVII столетия придерживались теории боговдохновенности и диктовки библейских текстов, то есть вербальной боговдохновенности. Эта теория воспринималась как самый сильный гарант непогрешимости текстов Писания. Вследствие утраты общественного аспекта и диалектического учения Лютера о боговдохновенности, библейская буква стала божественной.

Ортодоксальные протестантские богословы создали нечто ранее неизвестное в истории христианства, даже при сравнении с экстатической теорией Оригена, которого не интересовал процесс написания. Они развили аристотелевско-схоластическую схему каузальности и объединили ее с рациональной, неэкстатической теорией прямой инструментальной диктовки. В то же самое время исчезло учение Лютера о реальном единстве пророка и Богом.

Бог — это causa efficiens principalis, Он дает библейскому писателю определенное повеление писать, mandatum scibendi. Веру заменил разум: Бог вдохновляет ratio писателя, который, в свою очередь, становится causa efficiens instrumentalis в процессе написания. Вследствие каузальности, писатели становятся «секретарями» или «пером» в руках Божьих, людьми, которые были особо избраны и богодухновенны для написания того, что открывает им Дух Святой. Введя идею особой формы inspiratio ad scribendum и suggestio verborum, ортодоксальные протестантские богословы создали совершенно новую богословскую систему. В данном случае главным способом откровения становится особое состояние богодухновенности ради процесса написания.

Леонард Гуттер (ум. 1616) был первым лютеранским богословом, который выразил мнение, что буквальное слово в Писании является истинным объектом христианской веры. Он предположил, что в Писании субстанция (res) и акциденция (verba) богодухновенны. Таким образом, диалектика Лютера, связанная с рассмотрением богодухновенного содержания в Писании, уходит на задний план. В данном случае Библия воспринимается как «божественная истина», как некое гомогенное собрание dicta probantia, которая используется в качестве источника для догматических положений:

Что такое Священное Писание? Это — Слово Божье, запечатленное в письменных памятниках пророками и апостолами по внушению Святого Духа, которое говорит нам о церкви и воле Бога.[154]

То, что каноническое Писание есть то, что оно есть в себе, а именно — небесная истина, оно имеет исключительно только от самого Бога, его автора.[155]

Воззрения Гуттера оказали значительное влияние на формирование теории боговдохновенности одного из самых известных ортодоксальных лютеранских богословов, Иоганна Герхарда (ум. 1637), который был его учеником. Герхард установил в ортодоксальном лютеранском богословии принцип каузальности и mandatum scribendi. Он выделял авторство Бога, присущее всему Писанию. Ему было важно отстоять тот принцип, что Писание — исконное Слово Божье, то есть «божественное откровение, приобретшее форму Святого Писания»:

Главная причина — это истинный Бог … Писание, взятое с точки зрения своей материи — это не что иное, как Слово Божье. А Бог — это наивысший автор Своего Слова, в каком смысле Писание называется также Словом Божьим. Следовательно, Бог — это высший автор Писания. Писание есть не что иное, как божественное откровение, сведенное к священным письменам, ведь откровенное Слово Божье и Священное Писание не отличаются реально…[156]

Святые Божьи люди, призванные и богодухновенные особым образом для написания божественного откровения, являются орудием, направленным на создание Писания. Сам Святой Дух руководит ими, когда они исполняют свою задачу. Следовательно, их можно считать «помощниками Бога, десницей Христовой и секретарями Святого Духа»:

вернуться

154

Hutter, Compendium locorum theologicorum, 1,1.

вернуться

155

Ibid., 1,4.

вернуться

156

Gerhard, Loci theologici, 1, 12.