Нас было шестеро: учитель, четверо учеников и белый слон. Мы всегда работали вместе. Возводили мечети, мосты, медресе, караван-сараи, приюты для бедных, акведуки… Это было так давно, что моя память сглаживает острые углы, расплавляя воспоминания в жидкую боль. Всякий раз, когда я возвращаюсь в те дни, в сознании моем всплывают призраки, казалось бы навсегда утопленные в пучине памяти. Меня мучает чувство стыда, ибо я не помню их лиц, и я пытаюсь утопить эти призраки вновь. Однако я помню обещания, которые мы давали друг другу, но так и не исполнили. Я помню слова, которые мы произносили при этом, все до единого. Удивительно, что лица, эта плотная и видимая субстанция, растворились в небытии, тогда как слова, эфемерные и неосязаемые, остались.
Все мои прежние спутники, один за другим, уже покинули этот мир. Почему из всех нас лишь я один дожил до столь преклонных лет, известно только Богу. Каждый день я мысленно возвращаюсь в Стамбул. Представляю, как верующие входят во дворы построенных нами мечетей. Эти люди ничего не знают о нас, ровным счетом ничего. Наверное, они считают, что мечети, в которых они молятся, стоят здесь со времен Великого потопа. Но это не так. Их возвели мы: мусульмане и христиане, ремесленники и галерные рабы, люди и животные. Нам потребовалось много дней, чтобы их построить. Но Стамбул – это город с короткой памятью. Город, где воспоминания исчезают так быстро, словно они записаны на прибрежном песке. Лишь созданиям моего учителя уготована иная участь, ведь он творил из камня.
Под одним из камней я похоронил свою тайну. Мое время на исходе, но тайна по-прежнему ждет своего часа. Интересно, будет ли она когда-нибудь раскрыта? А если она станет известна людям, то сумеют ли они понять ее? Сие неведомо никому. Но я знаю наверняка: в основании одного из сотен зданий, возведенных моим учителем, скрывается центр Мироздания.
* * *
Стамбул, 22 декабря 1574 года
Уже перевалило за полночь, когда из темноты вдруг донесся яростный рык. Он сразу понял, кто это: проснулась самая большая кошка во дворце султана – каспийский тигр, огромный зверь с янтарными глазами и золотистой шкурой.
«Кто же посмел нарушить покой тигра? – с недоумением подумал он. – В столь поздний час все должны спать: люди, животные, джинны. В этом городе, раскинувшемся на семи холмах, помимо стражников ночного дозора, сейчас бодрствуют только два разряда людей: предающиеся молитве и предающиеся греху».
Впрочем, сам Джахан тоже не спал – он работал.
– Для таких, как мы, труд подобен молитве, – частенько говаривал его учитель. – Работая, мы беседуем с Богом.
– Но почему же Он не отвечает нам? – спросил Джахан как-то раз, когда был еще совсем юным.
– Господь отвечает. Его ответ – новая работа, которую Он посылает нам, – пояснил наставник.
Коли так, рассудил тогда Джахан, ему самому удалось достичь весьма прочной связи с Всевышним: ведь у него было не одно, а целых два занятия (пусть и совершенно не схожих между собой), и, стало быть, работать ему тоже приходилось в два раза больше: он трудился как погонщик слона и как рисовальщик на строительстве. И вообще, ему несказанно повезло, ибо в его жизни был учитель, которому Джахан платил дань уважения и восхищения. Учитель, которого он втайне мечтал превзойти. Звали этого человека Синан, он занимал должность главного придворного строителя и был воистину великим архитектором.
У Синана имелось великое множество помощников и последователей, сотни человек мечтали научиться у него мастерству. Тем не менее лишь четверых на всем белом свете он называл своими учениками. Джахан был горд тем, что принадлежит к их числу, очень горд, но в глубине души порой ощущал нечто вроде смущения. Много лет тому назад учитель сам выбрал его – простого парнишку, занимающего более чем скромное положение погонщика слона. Предпочел его, хотя школу Синана, расположенную при дворце султана, посещало немало одаренных молодых людей. Высокая честь, оказанная учителем, не только льстила самолюбию Джахана, но и наполняла его сердце тревогой. Вот уже который год его преследовал страх разочаровать единственного человека на свете, который в него поверил, и избавиться от этого страха было выше его сил.
Последним заданием, которое получил Джахан, было сделать проект хаммама – турецкой бани. Учитель, по обыкновению, дал ему ясные и четкие указания: огромная мраморная купальня, подогреваемая снизу; дымоходы, скрытые в стенах; высокий купол, опирающийся на мощные колонны; две двери, ведущие на разные улицы, дабы мужчины и женщины не встречались друг с другом. В ту зловещую ночь Джахан работал над чертежами, сидя за грубо сколоченным столом в своей каморке, которая прилегала к придворному зверинцу.