Какая закономерность — стоит только подумать, что я начинаю разбираться в этом мире, как он подбрасывает мне новую порцию загадок. Потом, все потом… Не могу больше.
Глава 24
На лоб легло что-то влажное и холодное. Застонав от неприятных ощущений, я зажмурилась и перекатилась на другой бок, натянув одеяло на голову. Было так тепло и уютно, что выныривать из этого состояния совершенно не хотелось. Кровать, родная…. Пахнет только как-то странно, не стиральным порошком, а горькими травами.
— Проснулась? Значит, жить будешь.
— Мама?
Журчащий женский голос показался таким ласковым и знакомым, что я выбралась из своего укрытия. Дневной свет резанул по глазам, не позволяя разглядеть чья темная фигура сидит передо мной, но затем я привыкла к освещению и узнала Рахиль. Умостившись на краю постели, не стесняясь помять своё изумрудного цвета платье, она держала в руках мокрую тряпку и, кажется, пыталась сбить у меня жар.
Тупо пялясь на сдержанную улыбку женщины, я ещё секунду пыталась понять, что происходит, а потом резко встала, вызвав приступ головокружения.
— Лежи, — недовольно буркнула Рахиль, мягко укладывая меня на место, — хочешь воды? Может чего-нибудь ещё? В пределах разумного, конечно.
Рассеянно кивнула, позволяя женщине поухаживать за мной.
Память возвращалась урывками. Я помнила, как приняла руку Карающего в подземельях, а потом перед глазами все поплыло, став мешаниной из слов и действий. Мир вокруг то становился ясным, то вновь угасал. Кажется, меня взяли на руки, потом куда-то везли, укутав в мягкий шерстяной плащ, под который все равно пробирался холодный пустынный ветер.
Сид что-то докладывал, Карающий отвечал. Так же я помнила голос Рада и остальных ребят. Смысл разговора иногда терялся, но я уловила, что Иршада поймали, а вместе с ним и человека в маске, которого я приняла за главного. Их схватили во время драки, как раз после того, как я улизнула оттуда, и пока большинство стражей занималось транспортировкой пленников во дворец, Кайрин отправился на мои поиски.
Дорога до города стерлась из воспоминаний, остался только её конец, когда я ненадолго пришла в себя. Это было уже во дворце, нас обступила толпа из слуг, рабов и прочего люда. Кажется, там даже была принцесса… Вездесущая особа, уже раздражающая до зубовного скрежета. Все охали, ахали, причитали, а потом тишина…
— Хочу правды, Рахиль, это в пределах разумного? Сколько времени я уже без сознания? Что произошло? Где Кайрин? Вы… Вы, вообще, как здесь оказались? Разве Вам не запрещено покидать гарем?
— Сколько вопросов… Запрещено естественно, но пока об этом знает только император и Кай. Он попросил присмотреть за тобой в своё отсутствие. Посторонних ведь допустить нельзя. Думаю, повелитель не будет ревновать меня к больному мальчику.
Женщина рассмеялась, но вышло это совсем невесело. Улыбка не тронула её глаз, и я терпеливо ждала, когда она продолжит говорить. Сил оценить иронию у меня уже не было.
Сейчас я рассматривала все отстраненно. Меня переодели? Перебинтовали? Вымыли? Она или Кайрин? Собственно, пока мне было все рано.
— Бедная девочка… Мне жаль, что тебе пришлось все это пережить. Ты не приходила в себя пару дней, я так волновалась.
— Что? — новость огорошила, — Но как же помолвка принцессы? Она была назначена на ближайшие дни! Я все пропустила? Или ещё есть время?
Судорожно попыталась сопоставить дату своего похищения с сегодняшним числом, но женщина меня прервала.
— Её перенести в связи с судом. Назначили сразу после казни изменников. К сожалению, тебе придется поприсутствовать на паре допросов, извини, большего не знаю. Даже Кай старается не посвящать меня в политические подробности.
— Он в порядке?
Женщина изящно соскользнула с постели и подошла к маленькому столику в центре комнаты, чтобы накапать мне лекарств. Я скривилась при надвигающейся перспективе принять новую порцию.
— Лучше чем ты, Бес. В физическом плане, по крайней мере. Мы давно с ним близко не общались, чтобы можно было судить об остальном.
— И все же, вы знаете его лучше прочих, — заметила я, принимая бокал из заботливых рук, — к примеру, кто он на самом деле.
— Так сложилось, — Рахиль вздохнула, — ему саму следовало тебе рассказать, но раз уж вы оба настолько упрямы…