Пот застилал глаза, и я всё чаще начала спотыкаться.
— Смотри куда прёшь! — Кто-то ткнул меня между лопаток, и я поняла, что не удержусь, заваливаясь вперёд. Здравствуй, ещё одно падение в грязь лицом.
Взмахнув руками, я уцепилась за что-то мягкое, запоздало сообразив, что схватила за одежду прохожего, повалив его вслед за собой. Ну что ж, сейчас он встанет и добавит мне синяков. Человек пискляво вскрикнул, придавленный моим телом, и я увидела под собой совсем ещё мелкого мальчишку лет тринадцати, чуть старше Киррила… Всплывшее в памяти лицо брата заставило замереть, и уставиться на другое — совсем незнакомое. Чумазое, пыльное, с одними огромными карими выразительными глазами — вылитое огородное пугало.
— Чего уставился, слезь с меня! — воскликнул мальчишка, вынуждая меня опомниться и послушно откатиться в сторону.
Он выглядел совсем жалко в мешковатых серых штанах и такой же безликой тунике. На ногах у него были худые истоптанные тапки. Неприкаянная душа.
Задавила в себе проснувшееся сочувствие. Нечего разлёживаться, меня, возможно, всё ещё преследуют. Буркнув под нос извинение, затравленно огляделась по сторонам, не замечая того, что паренек, на котором я только что повалялась, всё ещё здесь и глазеет на меня.
— Куда бежишь, вор? — хитро прищурился он.
— Да не вор я! — огрызнулась, понимая, насколько в данной ситуации это выглядит комично. За кого ещё можно принять оборванца, убегающего от погони?
— Ага, — хохотнул мальчишка, — Не пойман — не вор. Я вот тоже невор…
Утерев лоб рукавом рубахи, решила дать себе передышку. Ватные ноги дрожали, и приходилось приложить немалые усилия, чтобы не рухнуть от усталости прямо на месте. Организм молил о пощаде, да я и сама понимала, что не дело это — петлять из стороны в сторону как загнанный заяц. Но на противоположном конце улицы, откуда я появилась, намечалось оживление, а я всё ещё не видела места, в котором можно было бы затаиться.
— Пока, — бросила пареньку, собираясь снова пуститься в пляс.
— Ты совсем, дикий? — со смесью восхищенья и жалости, вопросил вдруг новый знакомый, — Это городская стена, дальше некуда бежать, тупик.
Я застыла соляным столбом. Нет, нет, нет-нет-нет. Добегалась, черт!
— Именем императора, прощу расступиться! — фраза прозвучала подобно раскату грома в моей голове.
— Это конец… — застонала, наблюдая, как послушно расступается толпа, а за ней показываются знакомые силуэты в форме.
— За мной! — и видимо в моем голосе проступило столько отчаяния, что тот самый воришка, на которого я только что повалила, решил взять дело в свои руки, и потащил за собой, крепко вцепившись в мой рукав. А я, как утопающий хватается за соломинку, позволила ему эту вольность.
Однако, расслабилась я рано. Глаза расширились, как только я сообразила куда меня увлекают.
— Но ты сказал, что там тупик! — возмущённо воскликнула, глядя на то, как подворотня и впрямь заканчивается городской стеной, залезть на которую не представлялось ни единой возможности. Без выступов, будто вырубленная из цельного скалистого массива, она к тому же была в три раза выше человеческого роста.
Неужели паренёк завёл меня в ловушку? Но стоило тогда издеваться, давая надежду на мнимое спасение?
— Лезь! — воскликнул провожатый, и я вытаращилась на него как баран на новые ворота. Он точно издевается.
— Куда?!
Больше не спрашивая, меня толкнули вперёд, и я почувствовала, что проваливаюсь под землю, а точнее в открытый люк, который я даже не заметила. Всплеск воды и я больно ударилась пятками, чудом удержавшись на ногах.
Паршивец скинул меня в канализацию!
Уже не пересчитать сколько раз за этот злосчастный день я сваливалась в какую-то гадость, но данный инцидент нельзя сравнить ни с чем. Я по колено оказалась в жуткой зловонной жиже, а когда свет вдруг погас, поняла, что мой «спаситель» прикрыл чем-то люк.
Нецензурно выругалась. Маленький гадёныш же не может просто так меня тут бросить!