Песни были грустные, красивые и, послушав немного, я поняла, что с трудом могу удержаться от слёз.
Не я одна - очень скоро на площади рыдали все. Даже эльфы украдкой смахивали слёзы.
Р'ееефь последний раз провёл по струнам и умолк.
– Лика, - прочувственно проговорил он. - Я знаю, ты меня не помнишь и не помнишь, что совсем недавно любила. Я ничего не могу с этим поделать. Я даже не могу отличить тебя от других сильфов: для меня вы все на одно лицо. Ты не помнишь меня, не помнишь, как мы были вместе, как мы познакомились, как я пел тебе песни, как я спас твою жизнь, как заботился о тебе в замке своего учителя… Я любил тебя и делал всё, чтобы ты была счастлива.
– Зачем тогда, - прозвучал неестественно громкий голос, - зачем тогда ты проводил свои эксперименты и привёл меня в другой мир? Зачем превратил в сильфа?
Все отпрянули и только в глазах колдуна загорелась безумная радость. Это говорила я, но что со мной?
Неестественно тяжёлое тело, грубая ткань одежды, яркие краски… миг - и я снова стала сама собой, то есть сильфом.
– Я узнал её! - закричал Р'ееефь, указывая на меня пальцем.
– Вы нарушили условия! - закричал городской глава. - Она выдала себя, а должна была стоять спокойно!
– Это она нарушила!
– Всё равно! Если Л'ииикькая вспомнила вас, это не считается за выигрыш.
– Но я ничего не вспомнила, - удивлённо произнесла я. Колдун растерялся, но тут же воспрял духом:
– Значит, я победил!
– Вы не можете победить, вы её спровоцировали!
– Это не имеет значения!
– Имеет!
Тут вмешались эльфы и предложил Р'ееефю попробовать ещё раз. Даже если я выдам себя снова, он будет считаться выигравшим, а нет - так нет.
С эльфами все считались и их совет признали справедливым.
Мы с девушками сгрудились, а потом выстроились в другом порядке.
Р'ееефь прошёлся вдоль нас, пытливо вглядываясь каждой в лицо. Его губы дрожали, в глазах сверкали слёзы. Я смутно вспомнила, что человеческие мужчины считают зазорным плакать. Как же он печален, если даёт мне это увидеть…
Одна за другой девушки зарыдали.
Я молчала, вглядываясь в яркие малиновые глаза колдуна.
Внезапно что-то прояснилось. Я словно очнулась ото сна. Рядом стоял Реф и чуть не плакал, вокруг… но я не стала оглядываться вокруг. Я шагнула вперёд, торопясь обнять любимого человека.
Он вздрогнул и прижал меня к сердцу.
– Лика, - прошептал он. - Лика, это ты! Ты помнишь меня?
– Конечно, я тебя помню, - удивилась я. - А в чём дело?
– Ни в чём, хорошая моя девочка, ни в чём. Теперь всё будет хорошо. Мы вместе и всё будет хорошо.
Я стояла, прижавшись к Рефу и позволяла себя целовать под тихий, беззвучный плач. Потом отстранилась.
– Где мы?
– Это не важно, любимая, не важно. Мы вместе, вот что главное…
– Отпусти меня.
– Что?
– Пожалуйста, отпусти. Не трогай!
Реф поспешно разжал объятья, а я вернула себе облик сильфа.
Но на этот раз ничего не забыла.
Итак, я принадлежу к народу сильфов и нахожусь в родном городе. Рядом плачут мои родные и друзья: мама, папа, братья, сёстры и подруги. Даже городской глава всхлипывает.
Пять циклов назад - примерно пять лет человеческого времени - я оказалась в мире людей, в человеческом теле, не помнящая даже своего имени. Недавно познакомилась с учеником Чёрного Ордена, который назвал меня своей невестой, а теперь перенёс домой и вернул мне прежний облик.
– Бедный, - шепнула я и погладила любимого по щеке. - Как ты страдал без меня.
– Лика?
– Я тебя помню. Если хочешь, я снова стану человеком.
– Пожалуйста, - попросил он прерывающимся голосом.
– Мне это сложно, - призналась я, выполняя его желание. - Тяжело.
– Что тяжело, родная моя?
– Тело тяжёлое, одежда тяжёлая. Дышать сложно. Я сильф, а не человек.
Родные рыдали уже от умиления.
– Но как ты это делаешь?
– Я не знаю. Но если ты хочешь, чтобы я была человеком, я буду им - ради тебя. Я ведь обещала.
– Ты обещала быть моей, - напомнил Реф.
– Но разве это не одно и то же?
Реф не ответил. Он всё-таки разрыдался и прижал меня покрепче к себе, чтобы это скрыть.
Глава 18. Новые загадки
Кто-то почти неощутимо коснулся сзади моего плеча и я поспешно высвободилась из объятий Рефа. Довольно неудобно, что я не могу удержаться в одном и том же облике столько, сколько захочу.
За моей спиной стояла мама. В отличие от большинства на площади, она не плакала, только тревожно поджала губы. Ой. Когда у мамы такое лицо, значит, она очень взволнована.
А чего я ещё ожидала?
– Л'ииикькая, - осторожно начала мама. - Л'ииикькая, этот молодой человек… Р'ееефь… он действительно твой жених?