– Здорово ты, однако, отделал их. Уважаю.
Начавшееся столь бурно утро предвещало не менее деятельный день. Подходя к своей хижине, Вандер услышал раскатистый голос Хвата:
– Я тебя о чем просил! – громыхал Хват – Разболтавшиеся рукояти укрепить!
Ему отвечал не менее сильный, но немного басистый, с хрипотцой голос кузнеца:
– Я укрепил!
– Ты-то укрепил, а этот твой… – далее следовала трудно переводимая на человеческий язык тирада, – подручный! Не успел отойти, глядь – а он уже точит!
– Ну, только один.
– Что один! Нужно было все сразу заточить?! Это ведь турнирные мечи! Они не точатся – заруби это на своей дурной башке, Звяга! Испортили клинок, ну испортили… Это ты, Вандер! – заметил подошедшего Хват, снижая тональность. – Ты только посмотри! Посмотри, что они наделали! Клинок заточили.
Вандер взял турнирный клинок, провел пальцем по острию:
– Добротно заточили. Отдай его мне… за десять кусков. А?
– Бери! А ты, – Хват повернулся снова к кузнецу, – сделаешь новый! Бесплатно.
Звяга покорно кивнул и подмигнул Вандеру. Хват, сгреб, словно поленья, обеими руками турнирные мечи, прижал их левой рукой к боку и, поддерживая сверху правой, пошел вместе с Вандером к арене. Он не умел долго сердиться и был благодарен Вандеру за своевременное появление. Если бы не он, пришлось бы поколотить этого разбойника. Потом заплатить за изготовление нового меча. А так все обошлось как нельзя кстати. И когда Вандер протянул ему пластину, Хват великодушно отказался.
– Да какой же это меч! Одно название, что меч: после пары боев весь в зазубринах будет.
– Так-то оно так, – ответил Вандер, рассматривая лезвие клинка. – Сталь, смотрю, хорошая. Если ее слегка уплотнить и закалить – добрый меч будет.
– Ты что, и в кузнечном деле разбираешься?
– Немного. Приходилось подручным подрабатывать.
– Вот как? – машинально проговорил Хват, думая о чем-то своем.
Они шли некоторое время молча. Хват перекинул охапку мечей на другую руку.
– Сегодня драться будешь? – спросил он.
Вандер кивнул.
– Думаю, с Хасаном.
– С Хасаном?
– Да, с Хасаном. Проведу тренировку перед боем с Домашом. Так что не забудь поставить его на вечер. В оставшееся время хочу заняться мечом. А то как-то не с руки по долине без оружия бродить. Волки какие-то ненормальные здесь, сами на людей бросаются. Едва ноги унес.
– Волки это что… Поговаривают, что мракорисы днем по Хмурому лесу шастают. Сам не встречал, но охотники говорят, что встречали, и не раз.
– Не к добру все это.
– Это ты верно подметил. Добра в этом мало.
Проводив Хвата до хижины, Вандер распрощался и пошел в кузню. Звяга был там. Работы у него сегодня было мало, да и та могла подождать до следующего утра, поэтому он легко уступил место. К тому же брало любопытство, как будет управляться со всем этим хозяйством Вандер. На арене он мастер, слов нет, а как насчет кузнечного дела?
Вандер раскалил лезвие меча в горне докрасна и остудил его на воздухе. Затем снова нагрел меч, но уже до более высокой температуры и обстучал маленьким молоточком. Когда сталь поостыла немного – взял молоток побольше и обстучал им. Так проделал несколько раз. И напоследок, накалив лезвие добела, обтер его торцами сложенных вместе пластинок люцидиевой руды.
– Зачем это ты делаешь? – поинтересовался Звяга.
– Клинок так крепче будет, – ответил Вандер, раздувая горн и помещая в него меч. – Частички люцидия сцементируют поверхность и повысят прочность.
– И где ты всему этому научился?
– Учителя хорошие были, – неопределенно ответил Вандер и быстро сунул раскаленный клинок в бочку с водой.
Вода вспенилась и забурлила. Убедившись, что лезвие меча достаточно остыло, Вандер не торопясь обработал его на точильном круге.
– У тебя есть, во что завернуть меч? – Обратился он к Звяге. Тот порылся в сундуке и подал чистую тряпицу.
Вандер завернул меч, поблагодарил кузнеца и отправился на рыночную площадь.
– Послушай, дружище, – обратился он к Жуку, – не найдется у тебя, случаем, мягкого точильного камня?
Жук почесал макушку и на какое-то время скрылся в сарае, где хранил всякую всячину, предназначенную для продажи. А когда вышел, то в руке у него был голубоватый камень размером с полкирпича.
– Получай свой камень! С тебя пять кусков. И что у тебя за меч…
– Хват подарил испорченный Звягой турнирный меч.
– А-а…
Все оставшееся время до вечера Вандер сидел у порога своей хижины и точил, полировал меч. Время от времени он обтирал лезвие тряпкой и любовался своим отражением в нем. При этом Вандер с такой любовью в голосе беседовал с клинком, словно перед ним была не бездушная холодная сталь, а разумное существо. В эти моменты ему вспоминался теург-наставник: