– Не выходил, – Дрого качнул головой, отчего белоснежные пряди длинных ровных волос качнулись, подобно паутине на ветру, и снова неподвижно замерли. Он пока еще не был столь стар, как его учитель, поэтому внешний вид не претерпел серьезных изменений, хотя пахло от него тленом, да и взгляд время от времени останавливался, становясь точь-в-точь как у мертвеца.
– Чем-то был занят? – спросил я, усаживаясь удобнее и наблюдая за примостившимся рядом псом. Когда-то их было двое, но один ушел вслед за старым хозяином, а этот изъявил желание остаться с Дрого. – Кстати, заметил, что вход в лабиринт стал немного другим.
– Вот этим и был занят, – кивнул Дрого, складывая руки в замок на животе. После того, как он стал некромантом, Дрого вытянулся вверх, похудел до такой степени, что щеки ввалились, а пальцы стали напоминать костяшки. – А еще хотел уменьшить территорию мертвых земель.
– Зачем? – я удивился, так как понимал, что сделать подобное крайне сложно. Прежний некромант даже не пытался сотворить ничего подобного, понимая, что сил это отнимет изрядно.
– Люди видят, что не хватает громадного куска земли. В последние годы я стал замечать, что у входа в лабиринт постоянно кто-нибудь топчется, – Дрого недовольно поджал и так тонкие бескровные губы, отчего те превратились в полосу.
– И что? Как будто ты не знаешь, что еще немного и человечество откатится назад, – я махнул рукой, давая понять, что он глупо тратит время. – Они уже приблизились к этому моменту. Их оружие стало слишком мощным, а сами они весьма нетерпимы к чужому мнению. Еще немного и полыхнет. Потом они, конечно же, схватятся за головы, начнут восстанавливать то, что было утеряно в войне, но будет поздно – все придется изобретать заново.
Дрого задумчиво поглядел на меня и кивнул.
– Я давно ощущаю приближение большого количества смертей, но до этого момента списывал это на очередную войну поблизости. Говоришь, что скоро они откатятся назад, и волноваться не стоит?
– Не стоит, – подтвердил я.
– Хорошо, буду надеяться, что ты не ошибся. В таком случае мне надо подготовиться, чтобы собрать всю энергию смерти, которая в скором времени разольется по миру. Это усилит мои земли. Ты останешься или отправишься дальше?
– Не слишком ты гостеприимный хозяин, Дрого, – упрекнул я старого знакомого.
– Ты сам виноват, – фыркнул некромант. – Если ты приходишь, то только по делу. И уходишь всегда почти сразу, как только передашь мне то, что хотел сказать.
– Ты ведь знаешь, что в этом месте уютно только тебе.
Дрого поглядел на меня так, словно я только что сморозил самую большую глупость, на какую только был способен. Или ложь.
– Я больше чем уверен, что энергия смерти нисколько не мешает тебе. Не удивлюсь, если ты даже не ощущаешь ее давления.
– Возможно, – сказал я уклончиво. – Но ты прав, я не планировал оставаться тут слишком надолго.
– Куда на этот раз? – спросил Дрого, заинтересованно глядя на меня. – Мне казалось, в прошлый раз ты жаловался, что в мире не осталось места, где бы ты еще не побывал.
– Верно, – я кивнул. – В этом мире не осталось такого места, поэтому мне стало скучно.
– В этом?
– Именно. Я планирую покинуть этот мир.
– Вряд ли тебя можно убить, да и умирающего человека ты не напоминаешь, значит, имеешь в виду что-то другое, не так ли? – спросил заинтересованно Дрого.
– Все так. Я собираюсь открыть портал и уйти в другой мир. Может, там будет что-нибудь интересное, – пробормотал я слегка устало. Я помнил, что Арагур постоянно говорил про какое-то дальше, но пока я не имел понятия, как мне самому туда отправиться.
– Но ты ведь будешь время от времени заглядывать? – задал вопрос Дрого. На миг показалось, что в костяном кресле сидит все тот же неуклюжий, вечно спотыкающийся о собственные ноги мальчишка. Что-то такое мелькнуло в его почти мертвых глазах. Всё-таки не только мне не по себе от того, что люди вокруг умирают, а ты все живешь и живешь.
– Не знаю, смогу ли, но если выпадет такая возможность, то постараюсь заглянуть, – пообещал я, крепче сжимая черный посох, подаренный мне когда-то давно тьмой из портала, в которой скрылся наставник. Секрет этого посоха я не разгадал до сих пор. Я не мог ни слиться с ним, ни преобразовать его. В аурном зрении он выглядел просто непроглядной кляксой, поглощающей любой свет.