«Верно. Ты ведь сам видел, как изменение на аурном уровне повлияло на предмет. В самом начале ты будешь учиться всего лишь менять форму предмета, не влияя при этом на его суть».
«А такое возможно? – задал я новый вопрос, пытаясь понять, что все это мне напоминает. – То есть я в будущем смогу сотворить из воздуха золото?»
«Золото? Зачем оно тебе? В принципе, в этом нет ничего невозможного. Для начала тебе нужно будет спрессовать ауру воздуха до нужного объема, а потом уже изменить ее. Но до этого еще очень далеко. А пока будешь пробовать менять только форму. Поверь, даже это сделать невероятно трудно. Ты сам видел, что аура пыталась препятствовать разрыву, стремясь соединиться. С изменением формы будет точно так же».
«Хорошо, я понял. С чего мне начинать?»
«Возьми два камня. Внимательно изучи решетки обоих, а потом попытайся одну из них изменить, придав ей схожесть со второй».
Как и сказал Арагур, сделать это было не просто сложно, а, как по мне, попросту нереально. Нет, решетка пусть и нехотя, но поддавалась, но сразу же стремилась вернуться к своему прошлому виду. Мне приходилось придерживать все узлы силой воли. Это напоминало попытки ударить разом всех кротов, вылезших из нор одновременно.
«Твой разум еще не готов к подобному, – сказал через несколько дней наставник, когда я в раздражении отбросил камни, прикрывая уставшие от длительного использования аурного зрения глаза. – Это как прочесть страницу, бросив на нее один лишь взгляд. То есть ты концентрируешь свое внимание на чем-то одном, но этого недостаточно. Нужно менять все разом».
Не скажу, что после этого дела пошли веселее, но спустя неделю мне удалось изменить на несколько мгновений и удержать ауру в нужном мне состоянии. Вот только стоило ее отпустить, как все снова встало на свои места.
«Теперь-то что не так? – спросил я, а потом сам понял, что аура вообще-то не обязана оставаться в той форме, которую я ей придал. – И как ее стабилизировать?»
«Тебе нужно воспользоваться той энергией, которую ты невольно выпускаешь вовне», – ответил наставник, и я понял, что меня ждет долгая дорога, ведь нужно было научиться видеть эту энергию, удерживать ее, заставлять делать то, что мне требуется.
Возможно, в другое время я пожаловался на сложности, ведь с той же нитевой магией все складывалось гораздо проще, но делать этого я не стал. Во-первых, так даже интереснее. Во-вторых, я понимал, что данные умения, скорее всего, действительно останутся со мной навсегда.
– Что это? – спросил у меня Дрого, когда еще спустя две недели мы подошли к громадным валунам, изображающим какие-то зверские рожи.
Лично я ответа на вопрос мальчишки не знал, поэтому переадресовал его тому, кто точно был в курсе.
«Вход в лабиринт».
– Вход в лабиринт, – озвучил я полученный от наставника ответ.
– И нам обязательно идти туда? – задал новый вопрос Дрого, обходя камень по кругу.
По мне, так довольно странный лабиринт. В моем представлении у лабиринта должны быть какие-то стены или что-то вроде этого. А здесь мы видели просто два камня посреди леса, и всё.
«Можно подробнее?» – попросил я, отходя к дереву и командуя привал. Нужно было послушать, что расскажет наставник, прежде чем идти дальше.
«Конечно. Этот лабиринт называется тропой мертвецов. Создал его шесть тысяч лет назад один мастер смерти, которому надоели нападения других людей на его жилище. Пройдя по нему, вы попадете в мертвые земли».
«Неужели так часто нападали, что ему пришлось изощряться?»
«Живые крайне негативно относятся к магам смерти. В те времена их было больше, чем сейчас, и люди отлично знали о них. Если где-то случалась какая-нибудь беда глобального масштаба, то люди привычно обвиняли в этом магов смерти. Кроме этого, хватало просто безумцев, решивших избавить мир от столь темного зла. Одно время люди даже строили небольшие деревни вокруг мертвых земель, чтобы удобнее было ходить в них».
«Зачем им надо было ходить в мертвые земли?»
«Из-за насыщенного фона энергии смерти почти все в этих землях стало ядовитым. Но ты ведь знаешь, что даже яд может стать лекарством. В то время алхимики научились делать особую вытяжку из мертвых растений и животных этих земель. Вытяжка способна была вылечить многие болезни. Мастера смерти все эти шатания по его землям, конечно же, раздражали. Но лабиринт он поставил только тогда, когда кучка магов собралась на окраине и решила провести обряд, чтобы убить его. Они считали, что именно он виноват в страшной болезни, прокатившейся по их землям».
«Да уж, не позавидуешь, – я хмыкнул. – А этот мастер смерти, он бессмертный, что ли?»