— Ты правильно понял, — сказал Риклер. — Здорово.
— Тодд когда-то хотел быть детективом, когда вырастет, — сказала Моника и слегка взлохматила его волосы. С тех пор, как он вырос, ему не нравилось, когда она так делает, но сейчас он не возражал. Боже, какой он ужасно бледный! А сейчас, по-моему, он больше склонен к истории.
— История — хорошее занятие, — одобрил Риклер, — Можно быть историком-следователем. Ты читал когда-нибудь Джозефину Тей?
— Нет, сэр.
— Не важно. Жаль, что у моих ребят все стремления заканчиваются желанием увидеть, как «Ангелы» выиграют в этом году кубок.
Тодд смущенно улыбнулся и промолчал.
Риклер снова стал серьезным:
— Как бы там ни было, я расскажу вам нашу версию. Мы считаем, что кто-то, может даже из Санто-Донато, знал, кто был Дуссандер.
— Неужели?
— Да. Кто-то знал правду. Может, еще один скрывающийся нацист. Я понимаю, что это похоже на книжки Роберта Ладлама, но кто может поручиться, что в том тихом предместье скрывался только один нацист? И когда Дуссандера увезли в больницу, мы полагаем, этот мистер Икс проник в дом и забрал изобличающее письмо. И сейчас его пепел уже плывет где-то в канализации.
— Это тоже мало вероятно, — сказал Тодд.
— Почему, Тодд?
— Ну, если бы у мистера Денк… у Дуссандера был приятель из лагеря или просто старый нацистский приятель, зачем бы он звонил мне и просил прийти и прочесть ему это письмо? Если бы вы только слышали, как он поправлял меня и все такое… По крайней мере, этот приятель-нацист, о котором вы говорите, умел бы читать по-немецки.
— Резонно. Если только этот другой не прикован к инвалидной коляске и не слепой. Мы же не знаем. Это может быть и сам Борман, он даже не посмел бы выходить и показывать лицо.
— Слепому и инвалиду не очень-то легко красть письма, — сказал Тодд. Риклер опять посмотрел с восхищением:
— Правильно. Но слепой может украсть письмо, даже если не сможет прочесть. Или нанять кого-нибудь.
Тодд обдумал это и снова кивнул, но одновременно пожал плечами, чтобы показать, что идея все-таки притянута за уши. Риклер пошел гораздо дальше Роберта Ладлама прямо в объятия Сакса Ромера. Но притянута она за уши или нет, какая, собственно, разница? Важно лишь то, что этот Риклер что-то вынюхивает, и этот жидок Вайскопф тоже. Черт бы побрал это дурацкое письмо. Если бы тогда у него было время подготовиться, а не выдумывать экспромтом что попало! И вдруг он вспомнил о своем винчестере, заряженном и лежащем на полке в прохладном темном гараже. Он отогнал эту мысль, и его ладони стали влажными.
— Ты знал кого-нибудь из друзей Дуссандера? — спросил Риклер.
— Друзей? Нет. К нему одно время приходила женщина убирать дом, но потом она переехала, а другую он искать не стал. Летом он нанимал мальчика подстригать газон, но, по-моему, в этом году и этого не делал. Трава здорово отросла, правда?
— Да, мы спрашивали у многих, скорее всего, он никого не нанимал. Ему кто-нибудь звонил?
— Конечно, — небрежно сказал Тодд. Это был лучик света, может быть даже путь к отступлению, казавшийся более-менее безопасным. Телефон Дуссандера на самом деле звонил раз пять, не больше, за все время их с Тоддом знакомства: торговцы, агенты организаторов опросов общественного мнения, спрашивающие о сухих завтраках, и просто случайные звонки. Телефон нужен был ему только на случай болезни… так и случилось в конце концов, гори он синим пламенем в аду. — Ему звонили раз, а тои два в неделю.
— И он отвечал по-немецки? — быстро спросил Риклер. Похоже, он заинтересовался.
— Нет, — ответил Тодд, вдруг насторожившись. Ему не понравился интерес Риклера, что-то в нем было не так, Тодд почувствовал опасность. Он был в этом уверен, и ему пришлось изо всех сил держать себя в руках, чтобы не покрыться потом. — Он вообще много не говорил. Помню пару раз он сказал что-то типа: «Сейчас здесь мальчик, который мне читает. Я перезвоню тебе позже».
— Я уверен, что это он! — воскликнул Риклер, потирая руками колени. — Ставлю жалование за две недели, что это он! — Он захлопнул блокнот (в котором, как Тодд успел заметить, он не писал, а рисовал каракули) и встал. — Я хочу поблагодарить вас всех за то, что уделили мне время. Особенно тебя, Тодд. Конечно, что для тебя это большой удар, но скоро все кончится. Мы собираемся сегодня днем перевернуть его дом вверх дном от подвала до чердака, а потом поставить обратно. Уже вызвали специалистов. Найдем и следы телефонных собеседников Дуссандера.